– Ну, ты конечно и упырь, – ответил ему Гусь. – Эти четверо уже не жильцы, потому что ты, кусок собачьего вонючего дерьма, подставил их. А теперь просишь пощадить тебя? Хе-хе, не думай, что я устал. Для меня это была лишь разминка.

Дальше никаких песен не последовало. Вероятно, Гусь был всё же не такой простак, как думали братья. Ему не нужно было допрашивать вора, ему необходимо было его наказать. До самого утра бедолага кричал так, словно внизу открылся портал в преисподнюю, и он испытывал поистине адские муки. Похоже, что толстяк был явным мастером пыток. К удивлению самого Агрона, его начали посещать мысли о том, что жиртрест в некотором смысле становится его кумиром. Уж кто-кто, а этот персонаж в аду займёт явно не последнее место. Грон же наоборот в это время думал, когда толстяк умрёт, скорее всего, он на себе ощутит весь ужас, который он творил при жизни, но во стократ сильнее. Ад же, как никак.

Когда всё закончилось и пытаемый испустил дух, Гусь поднялся по лестнице с такой милой, лёгкой улыбкой. Словно сходил на удачное свидание. Притворяться спящими или бессознательными было бесполезно, это понимали оба брата. Они смотрели заплывшими глазами на своего босса, и в этих глазах был не просто страх, а настоящий ужас. Не дай боги он поднялся не от того, что закончил дело, а поднялся лично за ними? Не хотелось в это верить. Он мог бы просто приказать кому-нибудь спустить их вниз…

– Эх, обсёрыши, – вздохнув, обратился к братьям Гусь. – Лишили вы меня возможности дать вам люлей, ведь уже получили их. А вас ведь ограбили, получается. Да и деньги вы все не собрали. Получается, второй недели не прошло, как первое очко вы заработали. Ещё два, и будете у меня в девках ходить. Али просто прибью, больно морды у вас противные. Я работать пошёл, и вы, козломордые, если через неделю не выйдете на работу, я вам сразу два очка добавлю. Мне насрать, что у вас там сломано-переломано.

Сказав это, Гусь удалился. Сутки не спал, но свою работу не переложил на других, стойкий мужик, подумали братья. И тут же поймали себя на мысли, что нашли чем, а главное кем, восхищаться. Из барака ушли по своим делам и остальные члены банды. Только сейчас парни заметили, что лежат на более-менее приличных матрацах, а не на лохмотьях.

– Наконец-то можно поспать, – на выдохе сказал Агрон и тут же вырубился.

Братья проспали до самого вечера. Но всё же голод взял своё, здесь нянек не было, и никто за ними ухаживать не собирался. Прекрасно это понимая, Агрон попытался сесть на матраце.

– Пойду принесу нам еды, – сухим голосом сказал он.

Но легко было сказать, а не сделать. Только он встал, тут же рухнул на колени от головокружения и боли.

– Похоже, рёбра треснули. Или сломаны, – прокряхтел он.

– У меня тоже. Вместе пойдем, – не смотря на сильную боль, Грон попытался ободряюще улыбнуться.

Так они и поковыляли вдвоём, поддерживая друг друга. Вышли из бараков, по дороге кое-как, помогая один другому, умылись. Едва ли не ввалившись в таверну, они с трудом уселись за стойку. Люся посмотрел на них, покачал головой и ухмыльнулся, после чего пропал куда-то. Затем он появился с двумя глубокими тарелками супа, которые пахли на удивление изумительно. В нём явно были специи и какие-то травы, что было совсем не обычно для здешней похлебки, которую обычно ели братья.

– Особая жратва, помогает на ноги быстрее встать, – ухмыльнулся хозяин. – Вам повезло, что не Гусь вас отделал. Но, с другой стороны, пацанва, вам бы к Филу обратиться. Пусть хоть махаться вас научит, вы огребли от каких-то вонючих мразот, которым любой из банды с закрытыми глазами навалял бы. По перегару бы ориентироваться можно с такими, хе-хе.