– Я не осмеливаюсь, – прошептала она. – Боюсь их. Джимми разговаривал с множеством всевозможных злодеев раньше, он гораздо лучше разбирается в этом, чем я.

Калле посмотрел на нее с новым выражением во взгляде: взрослые, значит, тоже могли испытывать страх, как маленькие.

– Сейчас вам надо спать, – сказала Анника, – а завтра пятница. Вы не хотели бы поехать и навестить ту или другую бабушку в выходные?

Калле ткнулся лицом ей в плечо.

– Скучно, – пробормотал он.

– С Щёрвеном весело, – возразила Эллен.

Щёрвен был толстым кокер-спаниелем Дорис.

«Мое любимое солнышко, – подумала Анника. – Ты всегда найдешь повод для оптимизма».

– Я поговорю с бабушками сегодня, – сказала она, – и спрошу, не сможете ли вы погостить у них.

– Вы будете разговаривать о папе?

– О папе завтра все появится в газете, – сказала Анника, – поэтому лучше, конечно, если я расскажу им это сегодня.

– Иначе они шлепнутся в обморок, – ляпнул Калле, и Анника рассмеялась и хохотала по-настоящему и искренне.

Она притянула мальчика еще ближе к себе и вдыхала его запах.

– Ну, ты скажешь, – отсмеявшись, проворчала она. – Шлепнутся в обморок! Давайте-ка быстро по кроватям!

И детям оказалось достаточно забраться под одеяло, чтобы через несколько секунд они уже спали.

Анника выключила лампу у них на окне, вышла в гостиную и осторожно закрыла за собой дверь.

– Им очень спокойно с тобой, – заметил Джимми Халениус.

– Я знаю их слишком долго, – сказала Анника и опустилась на диван рядом с ним. – «Актуэльт» в курсе.

– Нет, – ответил Халениус. – По-твоему, они читали телеграмму Рейтер?

Она пожала плечами.

– От новостных агентств приходит несколько тысяч сообщений каждый день. Большинство совершенно неинтересны почти для всех, но они всегда важны для кого-то.

Она посмотрела на него.

– Насколько обычны такие похищения?

Халениус выпрямился и потер глаза.

– На этот счет нет никакой надежной статистики. Они происходят главным образом в странах со слабой полицией, где практически не действует судебная система и царит коррупция. В Африке это наиболее распространено в Нигерии и Сомали, эти страны входят в десятку мировых лидеров по данной части. У тебя нет бутерброда или чего-нибудь перекусить?

Анника почувствовала, как кровь прилила к лицу, и торопливо поднялась.

– Извини, ты же голоден, будешь макароны с биточками? Разогретые в микроволновке?

Ей пришлось спросить. Томас не ел подобного, если только биточки не готовили вручную из лосиного фарша, а макароны не были приправлены трюфелями.

Анника пошла на кухню и открыла холодильник, достала пластиковую емкость, выложила из нее остатки ужина на фарфоровую тарелку и поставила ее в микроволновку. Потом набрала время на дисплее, трех минут должно хватить, нажала пуск. Устройство заработало.

Она пошла к мойке и вымыла банку, которую брала с собой на работу почти каждый день.

Закрытие дополнительных входов в редакцию означало, что никто больше не ел в «Семи крысах», считалось слишком долгим идти вокруг. Коробки с едой пришли на смену.

Она поставила банку на место.

Ей действительно не хватало «Семи крыс», купонов на еду и шведского стола с салатами, кофейного аппарата в углу и пыльных маленьких печенюшек рядом с пакетом с сахаром. Проблема с коробками состояла в том, что многие забывали о них, отправлялись на работу или шли в кабак и оставляли их в холодильнике навечно. В конце концов их содержимое невозможно было распознать.

Она наклонилась к двери кладовки и дала себе обещание.

Когда все закончится и Томас вернется домой, она начнет ходить в «Семь крыс» снова. Но больше никаких коробок.