Кому ты дорогу перешел Владислав? Или это не враг?

– Кайся, грешник! – нашелся, наконец, лжепоп и направил на меня массивный, но грубо исполненный серебряный крест!

– Я ли грешник? – усмехнулся я, поглядывая на то, как сразу четыре человека пробуют обходить меня со всех сторон.

Илья несколько опешил, посмотрел на свой крест, на меня, на крест, вновь уставился на меня. Не работает, стало быть, оружие. А все потому, что в руках у лжеца.

Между тем, один из мужиков дернулся на меня, расставив руки, словно хотел обняться. Но вряд ли он решил наградить меня «обнимашками», скорее охватить, взять в тиски, чтобы дать другим возможность включиться в процесс избиения, моего большого тела.

Моя правая нога устремилась навстречу этому мужику. И он напоролся на боковой удар ноги. Вот только исполнение маваши-гери было болезненным и я поморщился.

Ногами бить – это хорошо, без них никуда, но бить неподготовленными ногами, с нерастянутыми мышцами, с не натренированными связками – это опасность и боль, которую я сейчас и ощущал.

Но рефлексировать и думать о том, как я составлю себе план тренировок, было некогда. Краем зрения увидев, что одного из четырех мужиков скрутило и он валяется на земле, корчиться от боли, я перевел взгляд на оставшихся троих. При этом контролировал, чтобы в драку не влез еще кто. Вопреки здравому смыслу, трое остальных не отступили, не задумались о последствиях, а скопом рванули на меня.

Первого мужика, который чуть вырвался вперед, бью прямым ударом руки в нос. Он временно дезориентирован, что даст мне возможность расправиться с остальными. Второго подсекаю ударом по коленям. Вновь использую ноги. Это у меня навязчивая идея теперь – надо и не надо использовать нижние конечности.

Делаю шаг назад, так как вижу, что не смогу уклониться от следующего удара третьего мужика, да и четвертый почти зашел за спину, а этого допускать нельзя. Так что ухожу назад и влево. И тут пролетает мимо камень. Еще один… Делаю шаг вперед, прямо прижимаясь всем телом к мужику, что решил меня проучить, бьют того лбом в лицо. Прикрываюсь телом потерявшегося бойца и в него прилетает камень. Замечаю в четырех-пяти метрах длинное полено, которое можно было бы назвать «оглоблей» и уже планирую, как доберусь до него. Толкаю обмякшего мужика, лицо которого начинает заливать кровь, на его же подельника и подскакиваю к третьему, ударяя его правым апперкотом. Вот же, кажется, костяшки на руках повредил, опухнет рука.

– Все, хватит! – приказал властный голос.

– А тебе, князь немочно повелевать тута, в вольном граде Берладе, – сказал лжепоп Илья.

Однако и он опустил руку с камнем, да и три мужика, которые явно уже направились на помощь своим почти побежденным товарищам, попятились. Словно прячась за сильным папкой, они зашли за спину Ильи, потеснив там, поскуливавшего, как избитая собака, Вершилу.

– Ты сын Богояра, Владислав? – спросил тот самый властный голос и я увидел вопрошающего.

Вот князь он и есть князь. Сразу виден статус, выделяется такой вот человек из толпы и даже возвышается над ней. Уже чего стоит блестящая, даже в сумраке пасмурного вечера, золотая гривна.

Если я правильно понял, а я уже понял немало, то эти времена – период Древней Руси и золото тут ну очень дорогой металл. А как иначе, если на Руси не добываемый?! Так что любое золото на человеке можно расценивать, как признак того, что перед тобой очень не простая личность.

– Чего молчишь, отрок? Сказывай, как есть! Богуяров сын? – требовал князь.

– Так выходит, – согласился я.