Вернувшись к своим пяти сотням ангелов, я уже не сомневался, что именно нужно сделать. Нас брали в кольцо, не оставляя шансов на мирное решение вопроса.

– Вперёд! – скомандовал я и направил своего коня в сторону выстроившиеся сербской пехоты.

Сербские пехотинцы стояли в четыре ряда и выдвинули в нашу сторону копья. Возможно, какие-либо другие конные не решились бы атаковать такое построение пехоты в лоб. Однако, мои ангелы пробивать подобное построение были выучены. Я прекрасно понимал, что та тактика выстраивания фаланги, которую я применяю в своём войске, может быть использована также и противниками. Вот мы и видим что-то похожее нашей терции, но, на мой взгляд, слишком неорганизованное и выглядящее хлипко построение. А еще сербская пехота была крайне худо экипирована.

На ходу перестроившись клином, наша боевая формация устремилась на врага. Да, ещё час назад я сербов не считал врагами, но, если обнажил своё оружие, сомневаться нельзя. Ввязался в бой – побеждай любыми методами, отринув сомнения, которые будут только мешать действовать правильно и профессионально.

Примерно метров за пятьдесят до противника я направил свой арбалет и выпустил сразу три болта, те воины, что были по бокам от меня, поступили так же. Моя ближняя полусотня была вооружена арбалетами с тремя тетивами, из которых можно произвести три выстрела без перезарядки.

Приторочив дистанционное оружие, повесив арбалет на крючок, я получше перехватил пику встал в стременах, чуть наклонился и был готов к встрече с противником.

Пики ангелов были метра на полтора длиннее, если не более того, чем копья, выставленные сербами. Так что, ещё до того момента, как вражеское копьё могло поразить коня, сербский пехотинец успевал получить смертельную рану. В том месте, куда я устремился, уже перед столкновением были раненые от выстрелов из арбалета, поэтому мне не составило никакого труда прорвать четыре линии сербской обороны и выйти, так сказать, на “оперативный простор”.

Уже скоро весь мой отряд прорвался в тыл к противнику, вышел в место, где был обоз сербов.

– Не грабить! Просто уходим! – выкрикнул я, дублируя жестом приказ продолжать движение.

Наверное, это всё же некоторым образом безрассудно, но я всё равно намеревался встретиться с королём Венгрии Гезой II. Мне подумалось, что отверни я назад, мне не удастся даже просто поговорить с венграми, а Россия не получит своего Патриарха. Я же тогда в глазах потомков стану просто неудачником, несмотря на все свои явные победы, который был рядом с созданием Русской Православной Патриархии, но все проср…

– Стоян, уводи свою сотню в сторону и пробуй отвлечь погоню! – приказал я.

Дальше началась настоящая гонка. Стоян то уводил преследователей, бывших на более шустрых конях, то мы разворачивались лицом к догоняющим и били, как оказалось, что меня преизрядно удивило, воинов-мусульман. Именно они и составили главную силу, что гналась за нами.

Я знал, что венгерский король привечал у себя большую группу кочевников половецко-кипчатского роду, которые приняли ислам, но по каким-то причинам покинули Булгарию и пошли на службу к венгерскому королю. Да, раньше Дикое Поле было истинным проходным двором. Кто хотел, тот там и хаживал. И вот эти ворота мы уже закрываем, правда, калитка может быть еще не захлопнута, но это уже дело времени.

Где находится ставка короля Венгрии, я уже знал, охотно об этом поведал перед смертью один кипчацкий сотник, взять которого удалось живым. До этого я уже также знал, что это была инициатива двоюродного брата Гезы II, Ладислава, чтобы я не добрался до короля.