Так просто теперь нас не сковырнуть. А еще были собраны три катапульты и подготовлено много камней для их метания, а также и десять больших горшков с горючей смесью. Нашу «артиллерию» пристреляли, чтобы понимать, как использовать оружие, метательные машины закрепили и пометили на канате чёрточками силу натяжения и количество шагов, на которые бьет катапульта. Что ж… Готовы.

– И где мы их только хоронить-то будем? – сказал Боброк, глядя на то, как все пространство у наших укреплений, но на расстоянии не ближе, чем двести метров, заполняют вражеские воины.

– Иди, и займись теми делами, что тебе поручены! – сказал я, не разделяя юмор сотника.

– Тысяцкий-брат, – обратился ко мне Геркул. – Метательные машины могут добить до врага.

– Пока не нужно, – сказал я, чуть подумав.

Козыри выкладывать нужно постепенно. Может так быть, что мы тут надолго, а может… и навсегда.

Нас обложили по всем статьям. Происходившее более всего напоминало осаду, в том понимании, какое у меня имеется из опыта этого мира, ну и фильмов из будущего. Ни разу не сидел еще в осаде, не приходилось и осаждать. Все когда-то впервые. Проживи две жизни и все равно найдется то, что приходится познавать.

Но мы готовы. Главное, что эта готовность психологическая. Решить стоять до конца – это намного больше, чем сидеть за толстыми, неприступными стенами, и только ждать удобного момента, чтобы сдаться. Да, против нас собралось большое войско. Да, мы не сможем вот так сидеть сиднями долго, несмотря на то что еще соль есть, воды хватает, еды раздобыли, ну а стрел с арбалетными болтами, особенно стрел, очень много.

И пусть эти метательные орудия частью те, которые затрофеили, не особо подходили, не столь важно. Баллистические данные постольку-поскольку, ибо если наступил момент, когда лучники будут бить прицельно, то пиши пропало, враг у ворот. Впрочем, есть у нас огневые позиции для прицельной стрельбы, ну так и стрел нужного «калибра» на этих стрелков найдется.

Площадка, которая была нами выбрана составляла где-то чуть больше трех гектаров, плюс место у болотистой заводи было отведено для конных. Этого, для такого большого скопления воинов, да с большим обозом, с конями, крайне мало. Так что я себя ощущал шпротиной, которая в банке. И тогда оставался вопрос о том, есть ли у наших противников отпрывашка, или удобный нож, чтобы вскрыть консерву. Не знаю, как у кого, но у меня, если открывать шпроты ножом, редко получалось не обляпаться в масле.

Думаю, что наши противники уже поняли, что вскрыть наши укрепления и не обляпаться, у них не получится. Вряд ли считают пришедшие вражины, что у нас есть шанс выстоять и победить. Тут вопрос стоит только в том, сколько они потеряют воинов перед решающей битвой с войском Изяслава Мстиславовича.

Даже при самых скромных расчетах, потерять в штурме тысячу ратников – это не мало, это очень даже существенно. Тем более, что и травмированных будет много. Особенно, если первый штурм начнется уже сегодня.

Дело в том, что мы срезали верхний грунт склона и залили его водой, успели даже немного глины накидать. Там сейчас такая топка и одновременно скользко, что милости просим. Не придется даже слишком много тратить боеприпасов, можно и камнями забросать, бревнышки скатить.

Ну и это не единственные сюрпризы. Когда, если считать с пленными, почти две тысячи людей работают, то можно горы свернуть при наличии инструмента иправильной организации труда. Мы гору не свернули, напротив, использовали ее рельеф по максимуму, но соорудили и ловушки и препятствия.