Все так, нужно отступить, занять такую позицию, чтобы нас было нельзя быстро сковырнуть без того, как бы и самому врагу не обломать зубы. Есть еще сюрпризы для тех, кто на нас полезет. Вода нужна, чтобы не чувствовать жажду. Конечно же ее кипятить, даже для коней. Но котлы есть, а еще удалось изрядное количество захватить. Мясо есть, овес имеется. Выдюжим, да еще и с честью.

Что касается вероятности найти такое места, так мы недалеко от Днепра, да и не Степь тут, скорее лесостепь, и пролески присутствуют. Если нам дадут время, хоть бы дня два на подготовку, так будут неприятно удивлены наши противники.

– Расспросите того пленника, что захватили, – прошептал я.

– Князя стародубского? Изяслава Давыдовича? – не без нотки гордыни спросил Алексей.

– Или Козла? – сказал Геркул и рассмеялся. – Козла Сотановича? Вот же варвары степные! Еще бы овцами да баранами назвались!

Мы рассмеялись. Вокруг трупы, прилетели вороны за свежатиной, а мы смеемся, но лучше смех, иначе придется плакать. А мужчине слезы не к чему.

Я показал один палец, что означало позвать первого, русского князя.

Через пять минут передо мной, восседающем на большом пне и вытянувшим больную ногу вперед, предстал парень. Вот как есть, не старше шестнадцати лет. То есть, мы ровесники? Война – дело молодых? Лекарство против морщин? Учитывая, что и Козлу Сотановичу, половцу нет и шестнадцати, так получается, что сегодня состоялась битва отроков. А что? В летописи может так и зазвучать «Битва Отроков в лето…». Прямо, как «Битва бастардов» из многим известного в будущем сериала.

– Ты предатель! – закричал пленник и даже попробовал кинуться на Алексея. – Я знаю тебя, ты служил Игорю Ольговичу.

– Не с того ты, князь, начинаешь разговор, – покачал головой Алексей. – Ну что? Пытать тебя что ли? Сядь, да расскажи, почему ты на нас напал? И что в твоем стане делают враги русские, половцы?

– В твоем стане они так же есть, – выпалил юный князь. – Но как ты стал головой такого войска?

– А он и не голова, – усмехнулся Геркул, встревая в разговор. – Наш голова – вот.

Витязь указал на меня. Я кивнул в знак согласия.

– Говори со мной! – потребовал князь.

Вот мог бы встать без проблем, так сделал бы это, чтобы ударить по наглой морде, но пришлось знаком показать другим. Не Геркул, или Алексей втоптали строптивого князя в кизяк, это сделали воины, которые конвоировали Изяслава Давыдовича. Когда от нескольких ударов Изяслав Давыдович упал, да вымазался в продукты конской жизнедеятельности, я подал знак, чтобы стародубского владетеля подтащили ко мне ближе, дабы я смог прошептать ему и быть услышанным.

– Князь, ты проиграл. Ты пришел убивать моих братьев, ты повел на Русь кипчаков, обещая им рабов-русичей. Ты враг русского народа. Думаешь, что отношение к тебе будет добрым? Нет. Если хочешь продлить свою жизнь и вовсе остаться в живых, то расскажешь и о планах Игоря Ольговича и всех тех, кто пошел за ним, – я шипел, словно змея. – Нет, я не убью тебя, ты будешь убирать за моим конем, ну и за свиньями. Ты моя добыча, а старше меня тут нет.

– То не по правде. Назови выкуп и тебе его привезут! – сплевывая кровь, сказал Изяслав Давидович.

– О том я подумаю, а пока рассказывай, что задумали твои старшие князья, – сказал я, отстраняясь от Изяслава, неприятно он попахивал.

Жестко я с Рюриковичем? Может быть, но для меня он мало отличался от тех людоловов, что будут русичейвязать в рабство. Вырусь!

– Говори, князь, ну не гоже тебе в грязи валяться, да боли терпеть! – голосом участливым, добрым, говорил Алексей. – Знаем мы уже про то, что на Переславль нацелились вы, что уже, должно быть, грабят половцы многострадальную Переславльскую Русь.