временем, то словно видел себя со стороны, смотрящим в запотевшее зеркало над раковиной…

Пространство вновь исказилось, его перекосило, разнесло, размазало разноцветными невесть откуда взявшимися красками. В тот же момент за мутным стеклом зеркала начал вырисовываться силуэт, явно женский, но черт лица было не различить, так же, как и цвета длинных волос девушки, что приближалась с каждой секундой. Затем её ладони легли на зеркало, но с другой стороны, и Мартин видел, ощущал, что она пытается давить на него, с силой упираясь в казавшуюся нерушимой преграду…

Раздался хруст, словно в считанные секунды замерзло целое озеро воды или, точнее сказать, остекленело. Хруст не прекращался, и Мартин начал паниковать, предчувствуя неладное, он попытался выйти из транса, но оказался парализован собственным взглядом, отражавшемся в отражении той девушки в зеркале, которое, надуваясь, уже всё пошло трещинами, неминуемо готовясь разлететься тысячами осколков…

12. 4

МАЙКЛ ТАЙЛЕР

Майкл любил прогуливаться по ночному Лонингтемну, хотя бы потому, что в это время суток он был гораздо тише в плане мыслей его обитателей. Увы, потеря зрения спровоцировала усиление его способностей – он стал «слышать» в десятки раз лучше, и это порой сводило его с ума.
Он не просил. Он не хотел этого. Его Сила и так была на высоте, ещё до тотальной раны, нанесённой ему Мэлвином – тот выжег его глазные яблоки лазером, чтобы доказать свою правоту. Чтобы отомстить…
Морис Анедо вернул Майклу глаза – но не зрение, и с тех пор мрачная чернота вместо красочных оттенков этого мира была его постоянной спутницей.
Да ещё чужие мысли до боли в ушах резали слух своей интенсивной тональностью.

Бессонница Тайлера не мучила, но тот факт, что кое-кто в этот час ещё не спит, откровенно расстраивала Первого Советника Элитариуса – ему действительно хотелось побыть в одиночестве темноты ночи, и просто ни о чём не думать.

Но эти «кое-кто», а вернее, принцы и прямые наследники тронов своих планет, каждый раз, при каждой встрече (которые, к счастью, были не такими уж и частыми), умудрялись влипать в истории, связанные с их Силой, а бесконтрольность их способностей просто побивала рекорды по косякам применения оных.

Вот и сейчас, безликой темнотой, скрытой в надёжной нише, он наблюдал, как в покои младшего Бретфорда пробрался Мартин Элсон – эти двое явно считали себя самыми умными, вороча свои тёмные делишки за спинами отцов, а его собственный отпрыск Рейман с удовольствием покрывал их, хотя иначе быть не могло – они с детства были не разлей вода.

Майкл понимал это, даже больше, чем Алекс или граф Анедо, что тряслись над своими драгоценными чадами слишком усердно. В самом деле, мальчишки давно выросли, им нужен был пригляд, а не всепоглощающий контроль, в конце концов, не хотели же оба получить безвольных неприспособленных ни к чему ответственному, сыновей.

Собственно, сейчас этим он и занимался – приглядом без ненужного на то вмешательства. Мальчишки были диадами, а потому – официально – «работать» могли только в паре, но специфика их деятельности заставляла напрягаться обе стороны – и Бретфорд, и Анедо. Управление временем – как вам такое? Майкл до конца так и не понял, как это работает на деле. Мартин в паре был проводником – он прокладывал временной коридор, Морис Б. время от времени погружался в него сознанием – это был транс, не более, так как тело парня оставалось в нашем мире. Всё это происходило под чётким контролем Бенедикта Лоя, это было давней историей. Но только не по ночам, когда Наследник Трона Грессии гостил в Лонингтемне на Трайсети, или, наоборот, когда Наследник Элитариуса наносил визит брату по матери в Королевский Дворец на Грессии.