Обманывать детекторы лжи меня учили. Точнее… если честно, только начали учить. Детектор отслеживает физиологические изменения, когда человек говорит правду и когда лжет – дыхание, пульс, гальваническая реакция кожи и прочее. Все эти крохотные сигналы, говорящие о том, что даже  «легко» врущий человек все-таки слегка нервничает и испытывает дискомфорт, когда лжет. Всего-то и надо – научиться идеально контролировать свои эмоции и реакции. Вот это-то и было для меня проблемой всегда. Мои учителя надеялись, что это пройдет, когда я миную самый эмоциональный подростковый возраст с его штормами.

Другой вариант – вжиться в роль настолько, чтобы верить в каждое собственное слово. Вот с актерской игрой у меня всегда было все отлично. Только для этого стоило бы продумать легенду заранее, а не сочинять на ходу.

– Ваша раса? – первый вопрос полицейский задал не об имени. Все верно – имя спрашивают первым тогда, когда ответ на этот вопрос точно известен заранее. При проверке на детекторе лжи всегда сначала задают вопросы о том, что легко проверить или что уже известно.

Следующие  «пристрелочные» вопросы были и вовсе не обо мне – на какой планете я нахожусь, как называется казино, какую сумму я выиграла…

– Ваше полное имя?

И я подумала – а какая разница? Все равно моего  «настоящего» имени никто не знает. И никто не найдет меня по нему. Я могу сказать правду о своем имени – и абсолютно ничего этим не сказать!

– Шайла. Шайла Севир…

В качестве  «фамилии» я могла назвать  «семь» на любом из девятнадцати известных мне языков – и это была бы чистая правда. В конце концов, другой фамилии у меня все равно нет. А языкам меня учили так, чтобы я любой из них могла воспринимать как родной. Так что  «Седьмой» меня называли на каждом из них. Я выбрала нигурский диалект – мне показалось,  «Севир» звучит достаточно благозвучно и вполне похоже на фамилию.

– Ваш возраст?

Вжиться в роль! Я взрослая, уверенная в себе… я… и нечего так сверлить меня глазами, я ничего плохого не сделала!

– Двадцать.

Офицер бросил взгляд на экран и прищурился.

Ну… в конце концов, скрывать правду о собственном возрасте я имею полное право! Может, мне, наоборот, за тридцать, я сделала кучу пластических операций и не хочу об этом распространяться!

Вот только я наделала уже слишком много ошибок, чтобы надеяться, что выкручусь, когда начнутся вопросы о казино.

– Простите… – я чуть смущенно улыбнулась. – Вы не могли бы отпустить меня в туалет?

Нохаец чуть приподнял брови.

– Вы ведь понимаете, что сбежать оттуда не удастся? Там нет окон.

Я выдавила из себя смешок и потупилась.

– Мне действительно очень надо!

Моя рука по-прежнему лежала на детекторе, так что полицейский без труда мог убедиться, что я говорю чистую правду. Мне и впрямь было очень надо! Я же не уточняла – зачем…

В туалет меня отпустили – не звери все-таки! Тем более что никаких обвинений мне пока не предъявляли, никакая моя вина не доказана и я пока что все еще добропорядочная клиентка казино.

Правда, со мной отправился один из охранников – но это уже мелочи.

Уборная, на мое счастье, оказалась на несколько кабинок. Закрывшись в одной из них, я принялась торопливо стягивать через голову платье.

Покидая корабль, я обычно обязательно ношу с собой все необходимое для экстренной радикальной смены образа. Эффектная брюнетка в вечернем платье хороша для казино, но бродить потом по городу лучше в повседневной одежде. Беда в том, что к вечернему платью не подходит объемистая сумка – только клатч на длинной цепочке. К тому же посетителей на входе просвечивают, чтобы никто не пронес оружия, а мне не хотелось бы, чтобы кто-то заинтересовался моим странным багажом. В общем, сумку с набором для перевоплощения я оставила замаскированной в подворотне неподалеку.