- Брат, позволь мне занять твое место и отправиться на фронт, - прямо с порога заявил Влад, ворвавшись, как ураган в комнату.

- Зачем тебе это? Ты только поступил в академию, что умеешь-то? – Арсению было сейчас не до препираний с младшим братом.

- Так Машку же призвали, и она не сможет отказаться, а куда он без нее, спать будет плохо, - как всегда съязвил Богдан, любивший задевать за живое мелкого.

- Не дури, нам отец за тебя голову открутит и скажет, что так и было, - даже не желая думать над этим предложением Арсений попытался образумить желтого птенца.

- Я готов тебя заменить. Узнал, что если один брат не может в силу обстоятельств, то его всегда может заменить другой, - не сдавался Влад, - если ты мне откажешь, я все равно уеду на фронт, мне надо.

- И это еще зачем? Серьезно, из-за служанки? – удивился Арсений, раньше никогда не замечая у него чувств, кроме дружеских, к девушке. Они даже ни разу не занимались этим, хотя спали и мылись голыми.

- Там я быстрее разовью свой навык молнии и буду, как отец, выкашивать врагов пачками, - словно возможно развить навык за пару месяцев до такого уровня. У многих магов, чтобы стать мастером уходили десятилетия постоянных тренировок, так что это была плохая задумка. – Ну и Машка в последнее время стала другой, умной что ли? Независимой, даже сама зарабатывает себе на жизнь, - Влад был сильно впечатлен ее переменами.

- Да наш парень никак впервые влюбился, брат, - Богдан впервые видел таким эмоциональным младшего.

- Не знаю, но оставить ее одну на передовой не могу, так что давай брат поменяемся местами, я не подведу свой род, но и лезть в гущу сращения бездумно не буду. Да и владение мечом у меня прекрасное, недавно Максимилиана победил на дуэли, - продолжал уговаривать Влад.

- А вот эту дуэль мы еще с тобой не обсудили, что ты такого натворил, что сам наследник герцога вызвал на поединок? – вспомнил Арсений. Брат, не успев поступить в академию, начал на пустом месте создавать неприятности. Сначала пол ночи искали его грелку, которая пошла покупать кровать, но вместо этого угодила за решетку, в городскую тюрьму. Потом дуэль, и соответственно конфликт между родами, который ему, как старшему в роду пришлось улаживать и даже приносить извинения, не понимая сути ссоры.

- Просто вовремя не сказал, что перед ним та самая Машка, о которой он спрашивал, и выставил его в дурном свете перед ней, хотя он мог бы держать свой язык за зубами, - пожал плечами, показывая, что его вины в этом нет.

- Договаривайся сам с ректором, я пальцем не ударю, вижу, что отговорить не получится, - сдался Арсений, - но и мне придется ехать, чтобы хоть прикрыть или присмотреть, а то снова вляпаешься в очередные неприятности из-за своей грелки.

В загородном поместье Максимилиан не находил себе места, ожидая приезда отца, который чуть ли не отказался от наследника, после его позорного проигрыша на дуэли с младшим Шуваловым, на четыре года младше него. Да еще и загремел в госпиталь, куда пришлось выписывать родового целителя, следившего за его здоровьем.

Сейчас решалась его судьба. Насколько отец ценил сына, таким и будет его решение. И была большая вероятность того, что отец по-прежнему считает, что Максимилиан не оправдал его надежд и должен набраться боевого опыта. Сначала, его почти прирезали наемники, а потом сын вояки Шувалова, помещенного на сражениях, легко уделал на дуэли.

Сам парень был в смятении. Он, с одной стороны, боялся войны, так как там мог с легкостью сложить голову, а с другой стороны, никогда не завоюет расположение и гордость отца, находясь в тылу. А еще ему покоя не давала мысль о странной целительнице, которая одновременно выглядела и как служанка, и как аристократка, и как куртизанка, что его бесило и одновременно заводило, будоража фантазию. Ведь таких разносторонних девушек он еще не встречал. Но то, что она его променяла на двух сынишек торгашей, вообще не делало ей чести и бесило, заставляя ненавидеть и презирать. Её, как назло, тоже призвали на фронт, в качестве целителя, и это склоняло Макса к желанию послужить на благо отечеству, а также насолить девушке, чтобы жизнь ей медом не казалась.