– Мерзость.

– Взамен они берут магию и переваривают ее, только чтобы вернуть в землю в новой форме. Они отвечают за здоровье и силу наших земель. Ведь сила фейри, в конце концов, исходит от земли, – объясняет Белрен, пока мы продолжаем идти по темным тропам. – К сожалению, на пародочервей часто охотятся, и в наше время они стали редкостью. В конце концов, они же не просто еда. Они – источник энергии. Животные и фейри часто охотятся на них.

– Значит, они подражают фейри в качестве защитного механизма?

– Именно. Пародочерви могут имитировать не только внешность фейри, но и их магию. Только на очень короткий период времени, но нам этого хватит.

Мое сердце учащенно бьется из-за новой информации.

– Ты хочешь сказать, что если мы сможем достать одну из этих штуковин, то она притворится королем?

Белрен ухмыляется.

– Именно это я и говорю.

Он останавливается и подносит палец к губам. Я смотрю, как он выглядывает из-за угла туда, где виднеется пламя костра, которое отбрасывает свет и тени на стены.

– Чисто, – бормочет Белрен.

Он втягивает меня в комнату, и ужасные воспоминания всплывают в голове, как только я вижу это помещение. В центре огромный котел, в котором варится боги знают что, а за ним – паутина, которая покрывает стену и полки, заполненные кусками фейри.

– Как они выглядят? – спрашиваю я, когда Белрен принимается торопливо осматривать помещение.

– Пародочерви тонкие, но очень длинные, – тихо говорит он, двигаясь по комнате. – Возможность смотреть была единственной хорошей вещью, что скрашивала мой плен.

Он останавливается перед стеной из паутины и выжидающе смотрит на меня.

– Можешь проделать тот трюк с Завесой и оказаться за паутиной?

– Да, но я не смогу вытащить сюда червяка. Я не могу вводить живых существ в Завесу и выводить их оттуда, – объясняю я, спеша к нему.

– Я вытащу тебя обратно, – заверяет меня Белрен. – Теперь слушай: когда я видел их там, – говорит он, жестом указывая за стену из паутины, – они были подвешены вверху. Еще они слегка светятся голубым.

Я вытираю потные ладони о штаны и киваю.

– Хорошо.

– Арахно, вероятно, занята сушкой новых шкур, но это не значит, что она не может вернуться сюда в любой момент. Лучше поторопиться.

Ему не нужно повторять дважды. Я проскальзываю в Завесу и прохожу через стену паутины, а затем задыхаюсь от того, что обнаруживаю.

Снова переходя на физический уровень, я возмущенно шепчу:

– Неплохо было бы предупредить!

– Прости, – говорит он, хотя в его голосе нет ни капли сожаления. – Я подумал, что ничего хорошего не будет, если я заранее расскажу об обезвоженных трупах.

Я гримасничаю, осторожно переступая через кости и куски тел, которыми усеяно здесь все пространство. Их в разы больше, чем я предполагала. Здесь даже больше костей, чем я могу сосчитать. Груда костей на два фута выше земли.

Еще к потолку подвешены на паутине болтающиеся штуковины. Некоторые из них – животные, вроде кроликов и мышей, но другие крупнее, и по запаху я могу сказать, что вокруг меня определенно висят мертвые фейри. Это ужасно.

Поразмыслив полсекунды, я начинаю обыскивать чудовищные паутинные коконы, вдруг я найду кого-нибудь живого. Коконы липкие, а паутина прочнее, чем кажется, но мне удается разорвать некоторые из них, но я обнаруживаю лишь один безжизненный труп за другим. Зрелище не из веселых.

– Почему ты так долго? – Шипение Белрена заставляет меня чуть ли не выпрыгнуть из кожи.

– Святые сердца. Не делай так! – кричу я шепотом.

– Что, не разговаривать?

– Да, – огрызаюсь я. – Я не хочу слышать голоса, пока осматриваю трупы.