«Он же не совсем дурак? Он же не запивает лекарства алкоголем?» — думала она, закусывая губу от досады.

— Ты поступила, пиздец как неправильно, — усмехнулся Макс. От его улыбки веяло грустью, но никак не сарказмом, на который рассчитывала Настя.

— Прости, но ты тоже вел себя не как ангел, — прошептала она.

— Из-за этого нужно было меня травить? — едко кинул Макс.

Отставив чашку, он стал медленно приближаться к напряженной Насте.

— Ты обзывал меня, — опять прошептала она, вжимая голову в плечи.

Разговор не клеился. Макс остановился в шаге от нее. Сложил руки на груди, от него веяло холодом. Настя готова была поспорить, что у нее пар пошел из рта, когда она его открыла для нового аргумента.

— Ты меня чуть не убила, — повторил более четко Макс.

— Это был буллинг. Самый настоящий буллинг, — мотнула головой Настя. Она не слышала его, как он не слушал ее.

У каждого была своя правда.

— Ты, блядь, глухая? — рявкнул Макс, резко хватая и разворачивая за плечи Настю к себе лицом. — Ты. Меня. Чуть. Не. Убила, — процедил сквозь зубы.

— Ты меня обижал, — прошептала она, глядя прямо в черные от злости глаза Греха.

Нервно сглотнув, Макс отступил. Таблетки и алкоголь притупили его реакцию, но голова все еще соображала. В словах и поведении Насти был смысл. Как ни крути, он понимал, что у самого рыльце в пушку.

Да, возможно, он перегибал палку… всегда. Но его бесил один ее вид. Всегда. Ее улыбка, ее смех, ее движения. Грех начинал закипать, как старый чайник, когда видел Настю, и объяснить свое состояние не мог.

«Получил?» — с досадой усмехнулся он, увеличивая расстояние между ними.

— Мне жаль, что так вышло, — тихо вымолвила Настя.

Смотреть на поникшего Греха оказалось непросто. Он словно постарел на двадцать лет. Стал сутулым, опустил голову, заламывал пальцы.

«Что же ты наделала», — винила себя Настя. В груди болело. Дышать становилось тяжело, а в голове гудело от собственной глупости и поступка, за который она расплачивается по полной.

— Жаль? Тебе жаль? Ты сейчас серьезно?

— Максим…

— Заткнись! — рявкнул Грех. — Не смей произносить мое имя. Еще раз услышу — вырву язык.

В угрозу Макса Настя поверила сразу. Слишком красочно сверкали его стеклянные глаза. В них бушевало пламя и скакали черти. Страшные черти. С ними девушка видеться не хотела.

— Этот разговор ни к чему не приведет, если мы не начнем…

— Если ты не закроешь свой рот и не уберешься отсюда, — опять перебил Макс.

— Но…

— Уходи, — указал он на выход.

Слезы снова подкатили в самый неудачный момент. Возле него Настя действительно превращалась в тупую и плаксивую Буренку. Зажав пальцами переносицу, девушка отвернулась чтобы не показывать свою слабость. Хотя она прекрасно знала, что Грех чует ее страх. Ее слабость.

Он, как гиена, нападал в самый неподходящий момент. Когда жертва наиболее уязвима.

— Пожалуйста, — прошептала Настя с легким надрывом.

— Буренка, вали, пока цела, — без тени сочувствия процедил Макс.

7. Глава 6

Тишина давила.

Облегчение уход Насти не принесло. Макс метался по квартире, ругал и обзывал Буренку более серьезными словами. Обвинял и корил за ее поступок.

— Простить? Она что, рехнулась? Никогда. Никогда, — как одичалый, повторял Грех.

Нервы и усталость взяли свое намного быстрее, чем он ожидал. Завалившись на огромный диван, Макс закрыл лицо рукой. Все вокруг раздражало.

Работа никуда не делась, как и заказы с окончанием сроков.

Сотрудники не знали про вторую жизнь своего начальника, поэтому скрывать свое состояние было еще труднее. Все постоянно задавали вопросы. Делали ошибки. И если раньше Грех просто вываливал свой гнев на саб в клубе, то сейчас вся грязь и ярость копились в нем.