Эли выпила таблетку от головы, закономерно разболевшуюся после эпичного разговора с отцом. Посмотрела в зеркало в своей такой родной комнате. Она любила это личное пространство, менявшееся пропорционально ее взрослению. Родители всегда были очень чуткими ко всем ее потребностям. Тем обиднее сейчас было слышать такую категоричность со стороны отца. Да, Элисса понимала, что данная тема очень щекотливая и, видимо, даже болезненная для ее семьи, но всё же… Собралась с силами. Нужно было спускаться вниз, скоро ужин. Поддерживать милые светские беседы сейчас совершенно не хотелось. И все- таки взяла себя в руки, чтобы не обижать домочадцев. Вышла в гостиную внутреннего ансамбля дворца, что называется, только для своих. Сегодня дома вообще должны были быть только самые близкие, поэтому не стала заморачиваться с внешним видом- джинсы, футболка, кеды…

Спустилась вниз и поймала себя на мысли, что совершенно отвыкла от этих широких пространств, огромных помещений, величия, которое ощущалось в интерьере гостиной.

Родителей еще не было. Зато на диване- лежаке вальяжно растянулся ее старший брат Шериф и дядя Али, показывающий на телефоне племяннику с типичной похотливой улыбочкой на лице какой- то очередной похабный ролик, что можно было понять даже без его просмотра по доносящимся звукам истошно кричащей, как кошка, женщины.

-Эли, салам!- воскликнул брат, подрываясь к сестре.

Шериф был хорошим парнем, пусть и находился сейчас в самом невыносимом возрасте, когда положение, деньги и красивая внешность кружат голову от вседозволенности и жадности вкусить поскорее все возможные грешные плоды. А когда рядом есть такой «хороший наставник», как дядя Али, сделать это проще простого.

-Здравствуй, детка!- Али поднялся с дивана и, сделав к Эли несколько шагов, одарил ее таким оценивающим взглядом, что стало не по себе.

Он всегда заставлял чувствовать себя напряженно. Всегда давил своим присутствием, душностью и испорченностью, которую не получалось спрятать даже под личиной добропорядочного родственника.

-Здравствуйте, амму (араб.-дядя), яхаля ( араб.-привет), Шериф!- ответила приветливо Эли.

-Папа тебя еще на обрядил в абайю? Пора. Такую красоту нужно прятать от посторонних глаз мужчин, куколка.

Элисса лишь опустила глаза. Она была воспитана не вступать в бессмысленные споры, а речь сейчас шла именно о таком. Али давно и бесповоротно закрепил за собой репутацию заядлого гуляки, повесы и сластолюбца. Про его постоянные хождения на сторону, бесчисленных любовниц, содержанок и просто эскортниц слагали настоящие легенды. И если бы не авторитет родного брата, Фахда, который по завету отца пристально следил и даже опекал непутевого братца, он давно бы закончил в бесславной ссылке вдали от родины.

-Как учеба в Париже, Эли?- продолжил мужчина с двусмысленной улыбочкой,- западный мир манит и затягивает?

-Я прочно стою на ногах в нашем мире, чтобы меня куда- то утянуло,- смело парировала она, глядя в глаза Али.

-Твоя мать тоже всегда слишком смело и открыто смотрела в глаза мужчинам, девочка. Будь осторожнее. Не всем удается встретить своего принца- защитника, как это удалось ей…

Али не был добрым человеком. Напротив, рассказывали о том, как он срывался на прислугу, какие чудовищные скандалы из- за ерунды мог закатить жене, поговаривали даже, что в порыве злости он скинул с балкона отеля в одном из европейских городов сотрудника стаффа только за то, что тот сказал что- то против.

-Я встречу, дядя, обязательно. У меня будет и принц, и защитник…- снова решительный взгляд- отпор. Снова максимальное напряжение.