Но Рая, не обращая внимания на его шутливый тон, продолжала:
— Мы ее попросили погадать нам. Я была первой. Она разбила яйцо, а оттуда как дым повалит! И змеи оттуда!
— Ага, — кивнул Макс присаживаясь на крыльцо. — И что ж эта ведьмедица тебе сказала?
— Ну... может, дыма не было. Это мне кажется, что был. Ну, в общем, ничего особенного она мне не сказала. Только что замуж выйду через три года. Не за тебя, Максим. 
— О, — не удержался он от облегчённого вздоха. Ванька хихикнул, не переставая гладить плачущую Ирину по волосам. 
— А Ирке эта девка и гадать не стала. Только карты в руки взяла, как поднялся страшный смерч, дом заходил ходуном, она закричала страшным голосом и рухнула на пол. И все.
— По-моему, в прошлый раз вы упоминали, что эта ведьма травки какие-то собирает? — подал голос Иван. — Вы там случайно волшебный чаёк не пили? 
Рая сердито насупилась. 
— Ладно, девчонки, — Макс взглянул на часы. — Я с вами на поезд опоздаю. Поехали вместе на станцию, по дороге успокоитесь. 
Молодой человек покачал головой. Это же надо бред такой выдумать! Может, вчера какой сивушный самогон выпили в этом своём селе? Бедный Ванька — остаться один на один с двумя сумасшедшими. 
***
 Бабушка сидела напротив меня и смотрела, как я пью тёплое молоко, закусывая свежеиспеченной булочкой. Молчала. С того самого дня я чувствовала себя больной — ужасно болела голова, знобило. Ночами снилось что-то непонятное и страшное. 

Покончив с молоком, я жалобно взглянула на нее. — Что со мной?
Баба Шура протянула руку и ласково потрепала меня по плечу. 
— Знаю, что ты чувствуешь. У меня так было, когда впервые увидела смерть. 
— Смерть? — все внутри похолодело. 
Она кивнула. 
— Эта девушка умрет очень скоро. 
Я не смогла сдержаться — закрыв лицо руками, заплакала. 
— Ты ничего не сможешь сделать. Хорошо, что не сказала ей этого. Не надо. Лучше ничего не сказать. 
— Но почему? Почему она умрёт? Я не хочу...
— Слушай меня, Улечка, детка. Я хочу поставить тебе защиту от страха и боли. Тебе это пригодится в жизни. И от несчастных случаев тоже. Вот только дождёмся полнолуния и пойдём с тобой на кладбище. Они помогут тебе. 
— Кто?
Бабушка улыбнулась. 
— Кто-кто, те, кто по ту сторону. Их бояться не надо. Надо бояться живых людей. 
Я кивнула. Да, бабушка права. Ещё ни разу я не видела ничего плохого от усопших, а вот те, кто был рядом... Ох, от них иногда исходило совершенно без всякого повода столько зла… 

***
Опять этот чертов сон! Макс сел в кровати, обхватив голову. Какое-то время пытался унять бешено бившееся сердце. В дверь постучали. Мама. 
— Максим, с тобой все в порядке?
Нет, черт побери. Совсем нет. 
— Да, мам, нормально. Иди спать. 
Услышал ее удаляющиеся тихие шаги. 

Отбросив смятые простыни, встал с постели и подошёл к окну. За окном было темно. Чёрные скрюченные ветви оголенных деревьев напоминали сложенные в молитве руки. И внутри у Макса все тоже молило — о помощи. Впервые в жизни ему было страшно. Он сам не понимал отчего.

Накинув халат, прошёл в кухню, щелкнул выключателем и вздрогнул, увидев маму, сидевшую напротив окна. Она зажмурилась от внезапно вспыхнувшего света. 
— Мам, ты чего?
— А ты?
Но он не ответил. Уставился на мать. Почему у неё влажные и воспалённые глаза? Она что, плакала? 
— Что с тобой? — опустился перед ней на колени, схватил за руки. — Почему ты плачешь?
Женщина резко отвернулась, но, не сдержавшись, всхлипнула. 
— Сынок, может, тебе уже прибиться к берегу? Ну хватит уже ездить туда-сюда, воевать непонятно с кем. Я же так боюсь за тебя. Ты же единственный у меня, Максимка.