– Тогда выходит, что главным подозреваемым является твой отец… известный также как один из могущественнейших людей в Империи?

– Нет, – резко ответил Натаниэль. – Не знаю, – добавил он через минуту, уже спокойнее. – Верных доказательств у нас нет. Только несколько улик, и те основаны на словах какого-то Гниды.

– Да, это факт. Получается, сейчас нужно будет допросить этого Спуриуса?

– Не сейчас. У нас нет ничего, что официально связывало бы его с убийством. Если его сейчас допросить, он поймет, что мы что-то подозреваем.

– Думаю, подозреваем побольше, чем что-то.

– Но он об этом не знает. И пусть так и будет. На неделе повстречаюсь с ним под предлогом разговора о семейных делах, тогда и прощупаю вопрос.

– Конечно, сходи… – Бард поколебался. – Потому что, знаешь ли, кто-то, кто не знает тебя так хорошо, как, например, я, мог бы предположить, разумеется, абсолютно неверно, что могло бы создаться впечатление, совершенно ошибочное, само собой…

– Закончи сегодня, – поторопил Натаниэль.

– Что здесь возникает конфликт интересов. Понимаешь, ты расследуешь убийство, в котором может оказаться замешан твой род.

Натаниэль громко вздохнул. Откуда-то с затылка начала подкрадываться мигрень.

– Не знаю, мне надо собраться с мыслями. Вернемся, посмотрим на все свежим взглядом, вызовем Люциуса… да и Магнуса, пока он тут. Обсудим ситуацию, и если придем к выводу, что я не смогу быть объективным, то я передам расследование одному из вас. Доволен?

– Я всегда доволен, – уверил Эдвин. – К тому же я сказал «кто-то, кто не знает тебя так хорошо, как я».

Пока они шли до конюшни, на западе начали собираться грозовые тучи.

– Вот что меня еще удивляет, – прервал тишину Эдвин. – Эрмина бежала от погони, знала, что ей что-то угрожает. Но когда ее догнали в том проулке, она даже не выхватила меча. Никаких следов борьбы. Она что, просто позволила им подойти и вонзить себе стилет в сердце?

– Одно только слово, – сказал Натаниэль, садясь на коня. – Чары.

– Проклятая магия. Ну почему это всегда магия?

– Может, потому, что мы профессионально занимаемся ее истреблением?

– Н-да, – вздохнул Эдвин. – Если бы не эта мелкая деталь, была бы прекрасная работа.

Был уже вечер, когда они собрались в кабинете Натаниэля. Командир налил своим подчиненным вина, а потом уселся за рабочий стол.

– Ну что, нашел что-нибудь? – спросил он.

– Больше, чем мне бы хотелось. – Эдвин показал плоский ящичек, заполненный бумагами. – Я обыскал комнату Эрмины, и вот это было спрятано в двойном дне ее ящика с одеждой.

– У ее ящика с одеждой было двойное дно? – удивился Магнус.

– Само собой. А у твоего что, нет? Возвращаясь к теме, на этих карточках записаны в четыре колонки даты, места, имена и суммы. Плюс к этому последняя карточка имеется в двух экземплярах. Я присмотрелся к датам, с которых начинаются страницы, и обнаружил интересную систему в них. – Эдвин выдержал театральную паузу. – Каждая новая страница начинается с даты, следующей за отправкой почты в Черную Скалу. Вот тогда-то я и понял…

– Копии своих записей она посылала кому-то в Командории 1, – прервал Натаниэль. – Или у нее там был сообщник, или она отсылала доклады кому-то из членов Совета, что может означать…

– Дашь мне закончить? – обрезал прервавшего Эдвин. – Было бы меньше поводов строить домыслы, если бы ты дал мне договорить.

– Да, слушаю.

– Так вот, в ящике также находилось письмо, написанное и запечатанное лично Гроссмейстером. Адресованное тебе.

– И ты открыл его и прочитал.

– Разумеется. В интересах следствия.