Удивленный тем обстоятельством, что вынужден будет подчиняться равному себе по чину, да к тому же подполковнику из службы безопасности СС, оберст-лейтенант запросил штаб, правильно ли он понял, что как командир эскадрильи и начальник аэродрома он обязан подчиняться подполковнику, не имеющему никакого отношения к люфтваффе. Однако Вент не только подтвердил, что обязан, причем безоговорочно, но и уточнил, что свой чин подполковника СС Готтенберг получил лишь позавчера, специально к выполнению сверхсекретного задания.

– Вот так вот и добываются в наше время эсэсовские чины, – вновь пробрюзжал начальник аэродрома.

– Не грешите, Хоффнер, не грешите. Готтенберг считается одним из лучших инструкторов «Фридентальских курсов» и лучших диверсантов рейха. А парни, которые его сопровождают, – из диверсионного батальона особого назначения «Бранденбург-800»[18], то есть знаменитые «фридентальские коршуны». Кому, как не вам, разведчику ВВС, знать, кого готовят во Фридентале и кто такие бранденбургские коммандос?

– Согласен, такие парни нам не помешают, – медленно, с какой-то нерешительностью в голосе, признал Хоффнер.

Он-то прекрасно понимал, что «фридентальские коршуны» прибывают сюда не ради эскорта Готтенберга. Значит, намечается нечто такое, что связано со стратегическими замыслами шефа абвера адмирала Канариса.

– Но по существу вы правы, – по-прежнему не щадил его Вент. – Чин свой этот «старый коршун» только потому и получил, что в штабе не захотели, чтобы он смущал вас, Хоффнер, своими майорскими погонами.

– Но поскольку понятно, что прибывают эти «фридентальские коршуны» не для охраны вверенного мне аэродрома, значит, намечается какая-то очень серьезная операция.

– Вы непростительно догадливы, Хоффнер. Правда, единственное, что я пока что могу сообщить вам, что руководит операцией командующий Стратегическими северными силами вице-адмирал фон Штинген, и называться она будет «Полярный бастион».

– Звучит воинственно, – не мог отказать себе в удовольствии начальник аэродрома. – Почти по-наполеоновски.

– Вам бы пора уже было догадаться, что где-то там… идет война. Настоящая война, а не эти фельдфебельские маневры, на которых все вы здесь, в Норвегии и Финляндии, все еще нежитесь! – жестко отрубил Вент, никогда не упускавший случая укорить своих подчиненных в том, в чем ни один из них не провинился, – что их все еще держат в стороне от «настоящей войны».

Причем Вент всегда умел преподносить это обстоятельство так, словно «нежатся» летчики на этих своих «фельдфебельских маневрах» исключительно благодаря его собственному недосмотру. Или малодушию.

– Итак, я понял: операция называется «Полярный бастион», – как ни в чем не бывало напомнил своему командиру фон Хоффнер, считая, что Вент должен был знать свои слабости.

И тот знал…

– До её завершения ваша эскадрилья «Кондор» находится в оперативном подчинении командования этими силами, – сказал он. – Как и подразделение горнострелкового корпуса «Норвегия». Кстати, костяк этого корпуса составляют австрийские горцы, его формировали из числа альпийских стрелков.

– О «норвежцах» тоже слышал, – в своем духе пробубнил Хоффнер.

– Ну а все остальные сведения вы получите из пакета, который будет доставлен вам бароном фон Готтенбергом. И прекратите брюзжать по поводу этих своих фельдфебельских маневров, Хоффнер. – Начальник «Зет-12» мысленно ухмыльнулся, но промолчал. – Главное, что наши войска уже на подходе к Москве.

– Возможно-возможно, только Мурманск пока еще никак добыть не можем, – огрызнулся оберст-лейтенант. – Хотя давно можно было взять его в осаду и штурмовать.