А чем, собственно он рискует? Квест в дневник заданий у него записан, перехватить его ни у кого не получится. Хоть с порталами не всё так просто. Глядя на то с каким энтузиазмом принялся чаёвничать Глен, не удивлюсь если у него получится снять ограничение на получение портала. А Нобуо реально нервничает. А ведь дядя не за себя старается, ему за державу обидно.

– Хорошо. Пообещай, что при любом исходе нашего боя с духами ты отправишься на Север не раньше следующего вечера и я скажу тебе где сейчас живёт принцесса.

Шагая вслед за проводниками по песку и чувствуя, как утренняя прохлада пробирает его ознобом, Тём окончательно понял, что пустыню он не любит. Единственное, что в ней он видел хорошего было звёздное ночное небо. И тут же решил, что если смотреть на южные звёзды каждый день, то восхищение может смениться привычкой. А если он на другом конце Раттемарка сильно затоскует по звёздам, то брат Витус с готовностью составит ему компанию сходить порталом полюбоваться на ночное небо Вариэла. Судя по тому, как спокойно тот говорил о возможности портал-перехода из Западной марки в Харжистан, для него это не проблема. А значит, ограничения касаются только игроков. Неписи в своём нелинейном сценарии таких преград не имеют.

Оазис возник за очередным барханом внезапно для людей и был действительно большим и вызывающе зелёным среди жёлто-серого однообразия пустыни.

Было странно снова идти не по песку, а по ковру из высокой зелёной травы. Трава была везде. Под густыми пальмами, между мраморных плиток, некогда составляющих пешеходные дорожки между зданиями, выползала из-под обветшалых дверей и пустых окон самих зданий.

Чем ближе группа подходила к центру оазиса, тем сильнее на людей, наваливалась тревога.

И не только на людей. Близнецы совсем затихли. Даже всегда торчащие вверх кончики ушей плотно прижались к головам.

Анти повернулась к норду:

– Мы знаем, что это за круглое здание впереди. Это Часовня Равновесия. Те счастливцы, которым удалось пройти живыми через Большой Оазис, говорили, что именно в ней и живут духи.

Тём махнул глевией в сторону двери и преувеличено бодрым голосом сказал:

– Так чего мы ждём? Вперёд.

Часовня была большая. Когда группа втянулась внутрь через полуоткрытую дверь, то по тусклому куполу часовни побежали яркие блики. И часовня на глазах превратилась в театр, разделённый на две равные половины. Насыщенность светом ближней половины, в которой и находились бойцы вместе с Тёмом, не сильно отличалась от солнечного дня. А вот в дальней половине, за невидимой чертой, проходящей через центр часовни, царил полумрак.

И в этом полумраке медленно проявлялись духи. Один, второй, третий….

– Десять, – брат Витус был спокоен. Казалось, на него единственного давящая тишина заброшенной часовни не произвела никакого воздействия, – их будет десять. Как и нас.

Внезапно, из круга на полу в центре часовни вверх ударил узкий рубиновый луч и, отразившись от зеркала под куполом, упал вниз уже потоком зелёного света. И пока все взгляды вошедших в часовню были заворожены необычайным зрелищем, картина напротив резко изменилась. Бледных призраков в полумраке по ту сторону круга больше не было. Теперь там стояли двойники вошедших в часовою охотников.

Тём с любопытством рассматривал себя же. Странно было ощущать себя «тут» и рассматривать себя «там», напротив.

Маг-воздушник, с нетипичным для Сыновей Тараниса ником Шрам, бросил заклинание «ускорение» на всю группу. И его двойник зеркально, но с опозданием в долю секунды сделал то же самое.