Но я смогла лишь один в себя затолкать, так как подгоняемая энтузиазмом, сгоряча драники-то приготовила, а силы свои переоценила.
– Вы лучше их с собой возьмите, не всё же одними яйцами варёными перекусывать.

– Возьму-возьму. А ты пока ложись, отдохни.

– Да-да, сейчас, – я в очередной раз слила воду, которой заливала оседающий крахмальный осадок. – У вас найдётся чистая тряпица?

– Отцедить хочешь? – дед Гонро посмотрел на белеющий на дне миски крахмал.

Я кивнула:
– И просушить.

– Сейчас найду что-нибудь подходящее.

В итоге он притащил кусок льняного полотенца, на котором я разложила крахмальные комочки. Как окончательно высохнут, перетру в порошок и уберу. А пока что убрали меня, тактично и аккуратно. Обратно в постель. И вроде только веки смежила, как раздался тихий скрип открывающейся двери, а затем лёгкое постукивание. Открыв глаза, посмотрела на противоположную стену: накидки не было, значит, дед Гонро ушёл на работу. Но его шаги точно отличались от тех, которые раздавались сейчас в комнате.

– Вы кто?

27. 13.1

Фигура вздрогнула и тут же замерла на месте, словно преступник, застуканный прямо на месте преступления. Я медленно встала, чтобы не спровоцировать нежданного гостя, но при этом иметь возможность убежать. Или хотя бы дотянуться до чего-нибудь, чем можно отбиться. Но только приняв вертикальное положение, поняла, в чём моя ошибка: спросонок не сообразила из-за низких потолков да затемнённой части комнаты, что неподалёку от входной двери стоит... мальчик, а не взрослый. Лет десяти, не старше.

– Я – Сет. Меня дед Гонро прислал: просил пирог передать.

Увидев, что я не собираюсь нападать, он, опираясь на костыль, подошёл к столу и, покопавшись в висящей через плечо сумке, достал свёрток из грубой обёрточной бумаги.

– Спасибо. Извини, если напугала своим вопросом. Спала я.

Сет лишь фыркнул в ответ:
– Ерунда. Я больше боялся, как бы ты меня чем-нибудь не огрела. К крикам-то привыкший, а вот по хребту получить не хотелось. Стоять потом долго не смогу, а это уже убытки.

Ой-ёй... Как неудобно-то... Я подцепила миску, накрывавшую тарелку. Так и есть дед Гонро оставил мне половину драников. Чтобы хоть как-то сгладить неловкость, показала на них Сету:
– Оладьи будешь? Проголодался ведь, наверное... Меня Лара зовут. Ещё раз извини, пожалуйста.

Сет расслабленно махнул свободной рукой:
– Да ладно, дед Гонро сказал, что ты меня не обидишь. А у поводов не доверять его словам нет. Ты лучше сама ешь, тебе нужнее. Я как-нибудь в другой раз.

– Слушай, а ты сюда как зашёл?

– Обыкновенно, через дверь. Если ты имела в виду замок, то у нас тут запираться не принято.

– А если бы...

Сет немного нахмурился, пытаясь понять, что я имею в виду, а потом ответил:
– Не, крысить у своих – это последнее дело. За такое на первом же суку вздёрнут и даже глазом не моргнут. Что свои, что чужие. Так что можешь не беспокоиться.

Я хотела было открыть и придержать дверь, чтобы Сету было удобно выйти, но мальчик ясно дал понять, что обойдётся без моей помощи. Но не потому, что жаление исходило от меня, а в принципе. Привык всё делать сам. С таким подходом мне доводилось сталкиваться раньше, хоть редко. Иногда из жалости или сочувствия помощь в каких-то бытовых моментах может превратиться для инвалида если не во вред, то в медвежью услугу точно. А Сет не притворялся: у него действительно было что-то с ногой, но не перелом. Более пристально приглядываться к нему я не решилась, чтобы не травмировать слишком пристальным вниманием. Как бы он ни хорохорился, а всё-таки ребёнок, хоть и со взрослым взглядом.