– Благодарю. Если вы составите мне пару на данном вечере, с удовольствием буду, – ответил я, внутренне посмеявшись. Ну да, двое подростков разговаривают о политике. Наверное, со стороны это могло бы смотреться смешно, если бы Инга не была княжной и наследницей своего рода, а я не был собой. – Ради этого я даже постараюсь выиграть завтрашний отборочный финал чисто.
– Разве вы ещё не победили? – удивилась Инга. – Но мне сказали…
– Возможно, тот, кто донёс до вас информацию, выдавал желаемое за действительное или же пытался связать нас невыполнимыми обязательствами. К счастью, я точно одержу завтра победу, – подбодрил я девушку. – Не сто́ит беспокоиться.
– В таких делах никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Я постараюсь разузнать подробности, – проговорила Инга. – Раз вы ещё не победили, я пожелаю вам удачи, и… конечно, стану вашей дамой на званом вечере.
– Благодарю, и вам всего хорошего, ваше сиятельство, – попрощался я, кладя трубку. За время разговора я как раз успел добраться до административного корпуса, где с облегчением избавился от денег, положив их на личный счёт.
После истории с Лёхой я решил завести три разных счёта: текущий (с доступом ограниченному кругу лиц и с возможностью снятия средств по резерву), накопительный (без возможности снятия вообще), и личный. Первый – для ежедневных трат и расчёта с взводными. Второй – на экстренный случай, конечно, деньги можно снять при разрыве договора, но тогда я потеряю проценты за два месяца. Ну и личный… себе.
Общак тоже остался, я вернул в него деньги, прокрутив на ставках, получилось что-то вроде двухсот рублей, которые собрал со всех Шебутнов перед началом турнира. Только теперь я от этой суммы совершенно не зависел. Это стало необходимостью, когда я активировал выздоровление Мирослава и начал подыскивать других кандидатов.
Михаил, ставший моим официальным представителем за пределами училища, избавился от алкоголя, но круг общения не сменил. И сейчас ему требовались немалые финансы, чтобы подняться в обществе, вернуться в те круги, где вращались его более успешные бывшие одногруппники из высшей военной академии и другие аристократы, ставшие на войне инвалидами или получившие серьёзные ранения. Не все они были бедняками, баронам, и графам тоже не всегда везло.
А значит, я могу предложить им избавление от боли и даже частичное выздоровление. Потерянные конечности и даже пальцы это, конечно, не вернёт, но, благодаря внутренним резервам их организмов, я могу совершить то, на что неспособна современная медицина. Да что там, даже гипнотизёры с плацебо иногда творят чудеса.
– Вот ты где, – поймал меня у общежития Строгонов.
– У меня теперь телефон есть, мне можно звонить, – улыбнулся я, показывая коммуникатор.
– Отлично, только приучайся важные вещи не только в него, но и рядом с ним не говорить, – отметил Василий, беря меня под локоть. – Ты что с Ивлем сделал?
– Ничего такого, помог раскрыть его внутренние резервы, – ответил я, пожав плечами. – Он, конечно, вымотался, но уже должен приходить в норму.
– Медики отстранили его от дальнейшего прохождения турнира. Подозревают приём допинга, – жёстко произнёс Строгонов. – Твоих рук дело?
– Любая экспертиза покажет, что в нём нет ни капли наркотиков. Нет и не было, – ответил я, повернувшись к наставнику. – Прежде чем его снимать – пусть докажут, что он что-то принимал!
– Поздно, судьи уже ознакомились с видеозаписью, где он выползает из доспеха, и признали его неспособным участвовать в соревнованиях. Пока не пройдёт все анализы, по крайней мере, – укоризненно качая головой, сказал Василий.