В голове гудело после катастрофы, и я секунд тридцать тупил, пытаясь сообразить – чем разрезать ремень, ведь ни ножа, ни тем более специального лезвия у меня с собой не было. Только сосредоточившись на проблеме, вспомнил, как резал браслеты во время похищения, и, просунув ладонь под ремень, одним движением избавился от пут.

Учитывая, что я тут же грохнулся на помятую крышу, это была не лучшая идея. Но зато теперь я мог выбраться наружу. Все время принюхивался, ожидая почувствовать запах горючки. Сколько у меня есть времени, пока бензобак не рванет? Развернувшись в салоне, я выбил остатки лобового стекла ногами и, разгребая снег, выбрался наружу. И только потом сообразил, что машина работала на эффекте резонанса, а не на двигателе внутреннего сгорания.

– Связной, прием! – громко проговорил я, прижимая ухо, и только тут сообразил, что привычный наушник исчез, вылетел, пока машина кувыркалась. Надо бы вернуться и найти его, только вот… тварь, которая меня похитила, в этот раз уже поднималась.

Искореженный силуэт дергался, восстанавливаясь. Вывернутые под неестественным углом конечности сами вправлялись, словно у куклы на веревочках. Чудище выгнулось мостиком, несколько секунд постояло так, а затем туловище со щелчком развернулось на сто восемьдесят градусов.

Теперь оно уже ничем не напоминало Марию, и я сам удивлялся, как мог спутать свою учительницу и связную с «этим».

Лицо монстра распалось на несколько лоскутов-щупалец, внутренняя часть, усеянная кривыми шипами и присосками, как у осьминога, раскрылась, словно цветок, внутри же остался ухмыляющийся голый череп с черными провалами глаз. Рукава пиджака с треском порвались, высвобождая длинные многосуставные отростки, больше всего напоминающие обглоданные конечности богомола. Чулки лоскутами висели на искривлённых раздвоившихся лапах.

– Ну нафиг, – сглотнув ком в горле, я наскоро нащупал висевший сзади на поясе гранатомет – с личным оружием я не расставался со времени первого похищения и сейчас пальнул, даже не целясь.

Монстр отпрыгнул в сторону, словно кузнечик, и в то же мгновение побежал на меня, семеня всеми восьмью конечностями. Взмах когтей я едва успел заметить. Отскочил в сторону и с благодарностью вспомнил забытый кем-то в бардачке шоколадный батончик. Если бы не он, сил сражаться у меня вообще не осталось бы.

Прану в ноги, и мгновенно прыжок в сторону. Перекатиться через плечо, одновременно достав вторую и предпоследнюю гранату. Перезарядиться. Черт!

Я чуть не попался, а ведь отвлекся на долю секунды!

Чудовище поменяло направление бега на сто восемьдесят градусов, словно гравитации для него не существовало, мне даже показалось, что оно оттолкнулось от чего-то, висящего прямо в воздухе. Когти со свистом разрубали воздух, приближаясь ко мне, словно лезвия газонокосилки, но в последнее мгновение поджались, сменившись костлявыми пальцами, ухватившими меня за рукав пиджака.

– Хашшш! – вырвалось из глотки твари, брызгавшей на меня слюной.

– Отправляйся в ад! – выкрикнул я, вбив ствол гранатомета в раскрытые челюсти монстра и нажав спуск. Глухо бумкнуло, и, вывернувшись из пиджака, я отскочил в сторону, оставив одежду в лапах твари. Вот только граната, зажатая в зубах монстра, не собиралась взрываться.

Повернув голову вбок, почти на сто градусов, монстр сжал челюсти, и я увидел, как несколько радужных полей скрещиваются, разрубая гранату на части. Миг, и на запорошённый снегом асфальт посыпались куски перекушенного боеприпаса, ставшие бесполезным мусором.