– Эйко. Прошу, давай встретимся.

– Д-да, давай. Где ты?

Я увижу его и изобью его до смерти. А потом сбегу с Мартином. И он будет моим Клайдом. А нет, Клайд же помогал Бонни убивать. Ну да хрен с ним.

– Я в Prime Burger. В том, что недалеко от твоего универа.

Интересно, он знает, что я сейчас тут, в этом «своем» универе? И почему он недалеко от него?

– Ага. Я подойду.

Даю отбой и поднимаю взгляд на Мартина, а он, вскинув брови, смотрит мне в глаза и протягивает:

– Нееееет. Ты в своем уме? Ты же знаешь, что будет! – он повышает тональность. – Он же опять уговорит тебя, и все ему сойдет с рук! Ты прощаешь ему все его тупые выходки. Я не знаю, как сильно ему надо облажаться, чтобы ты уже увидела, какой он, и послала его.

– Я просто хочу узнать, что я сделала не так!

– Ты? Причем тут ты вообще? Что ты сделала не так? Да он же просто псих, и ты это понимаешь.

Как только он закончил говорить, я сделала шаг к нему и просунула руки под его куртку, обняв вокруг талии.

– Ты простишь меня, я знаю. Мы сходим на озеро завтра, – и прошептала, – обещаю.

Он лишь громко выдохнул. Отпустил меня и отошел. Я не стала ничего говорить, мне надо пойти и разобраться с психом.

Я подняла взгляд и улыбнулась.

Он тихо произнес:

– Ты нужна мне. Не ему.

Я не могу разрушить его надежды в этот раз. Алекс, и вправду, псих. Он постоянно будет приходить и уходить. Это не похоже на любовь. И все это видят и понимают, а я вот почему-то нет.

Я быстрым шагом пошла в сторону Прайма. Я знала дорогу наизусть, потому что мы часто ходили туда нашей компанией. И помню тот единственный случай, когда мы были с похмелья с Мией. Пришли тогда в Прайм, чтобы хоть как-то ожить, а был понедельник, и конечно же, кафешка была закрыта. Мия тогда вспомнила всех греческих и языческих богов.

Я мысленно расхохоталась. А потом вспомнила, зачем я СЕЙЧАС туда тороплюсь.

Я иду и не замечаю ничего вокруг, будто мира и не существует. Существует Мартин, который наверняка разозлился и поднялся к себе в комнату, и Алекс, с которым меня объединяют частично прекрасно проведенные годы. Частично. Нет, он никогда не изменял мне и не причинял физической боли. Но он умел подпустить меня как можно ближе, и в итоге ранить как можно больнее. Близкие люди ведь так обычно и поступают, не так ли? Поэтому я и прощала все его выходки и истерики. Мне казалось, у всех так. Но у всех ли?

Я уже подошла к пункту своего назначения. Набрала воздух в легкие и рывком открыла входную дверь. Главное, не убить его, повторяла я себе. Злость взяла верх над всеми другими чувствами.

Алекс сидел и в упор смотрел на дверь, ожидая, я так понимаю, моего прихода. Увидев меня, он соскочил с места и оказался прямо передо мной. И я сжала кулаки так сильно, чтобы под их тяжестью, я не смогла замахнуться.

– Эйко, я боялся, что ты не придешь. Что ты передумаешь и не придешь.

– Вот об этом я как раз и не подумала. Я шла сюда с мыслями угробить тебя любым подручным средством! Алекс, ты мерзавец! Ты – мои похороненные шесть лет, – мои глаза пылали огнем, хотя еще полчаса назад я была словно радостный ребенок с подарком на Рождество.

– Я знаю, это выглядело очень странно. Но, Эйко, выслушай меня. Ты только посмотри на нас…

К чему он клонит? И Алекс продолжил:

– Помнишь, пару недель назад, когда мы немного не поладили…

Я бы не сказала, что немного, когда он психанул и вывалил весь наш ужин прямо на пол. То был романтический ужин, к слову, который я приготовила для нас.

– … ты сказала, что тебе нечего терять. Припоминаешь?

– Отчетливо помню каждое мною сказанное слово. «Я не собираюсь больше терпеть твои выходки. Мне все равно уже нечего терять». Да, именно так я и сказала.