Замечаю, как рука Рагнара тянется за сахаром. Пару кубиков летят в чай, а потом он начинает мешать маленькой золотой ложечкой, и это приводит нас обоих обратно на эту странную необетованную землю. Размешав свой напиток, я кладу ложечку на блюдце и от меня не спряталось удивление мужчины.

– Что вы сейчас сделали?

Господи Боже, что я сделала?

– А что я сделала?

– Вы положили ложечку на блюдце. Зачем?

– А что? – спрашиваю полушепотом, боясь, что данный поступок приравнивается здесь к смертной казни. – Запрещено? Меня убьют за такое?

В этом мире можно ожидать чего угодно.

– Нет, – Рагнар утыкается в стол, подперев лоб ладонью, мол, и что ж за дура такая рядом, как посмела ложечку достать из чашки. ЛОЖЕЧКУ!!!! Да у нее нет никакого воспитания! Да она этой выходкой весь мир разрушит!

– Так почему я не могу ее вытащить?

– Вы уже ее вытащили.

Я сжимаю зубы до скрежета. Ну каков болван!

– Я спрашиваю, что в моем поведении не так?! – шиплю сквозь зубы.

– Все не так! – глаза мои на лоб полезли от такого заявления. – Мы не вытаскиваем ложечку из чашки чая. Так не принято!

– Кем это не принято и почему? – моя наглость не угасает, потому что «так не принято» это не аргумент. Вдобавок Рагнар пожимает плечами. Я сдаюсь и делаю глоточек.

–Так вот, – начинаю я и уже заранее предвижу, что за мои замечания мужик сегодня же решит повеситься без возможности на отпевание и воскрешение. – В моем мире так принято! И я могу это аргументировать! Вот!

Отодвинув кружку и подхватив вилкой кусочек запеканки, он кладет ее в рот, прикрыв глаза смакует и зачем-то машет мне рукой через весь стол.

Каков придурок. Или я что-то опять не поняла.

– Ну, – говорит он с набитым ртом. – Аргумент.

– А! Ну в нашем мире народное поверье гласит, если ты пьешь чай с ложкой в кружке, значит, никогда не выйдешь замуж или не женишься.

Рагнар сразу же подавился, да так сильно, что мне пришлось подбежать к нему. Замахнувшись, я двинула ему ладонью по спине. Мужик ошалел от моей силы. Я немного тоже. Но зато он пришел в чувство и не помер.

– Это была бы нелепая смерть, если бы вы умерли, подавившись запеканкой творожной.

– То есть, по-вашему, я нелеп?

– Нет-нет! – выставила руки вперед. – Я не это имела в виду!

– Думаете, я могу умереть?

– Да кто вас знает.

Рагнар поднимается со своего места и жестом указывает мне сесть на мое. Я сидела, почти не шевелясь, но время от времени надкусывала запеканку на пару с яичницей, пока вдруг не пришел Рагнар, в руке которого были маленькие ложки. Сев на свое место, он кладет несколько ложечек в свою кружку.

– Да вы издеваетесь?

– Ничуть. Вас что-то смутило?

– Вы настолько не хотите жениться на мне? Ой, в смысле, просто не хотите жениться?

– Нет, не настолько, – он подходит, берет мою ложечку и ее опускает в свою кружку. – Это все ложки моего дома. Было бы больше, я бы их запихнул все в чашку. Надеюсь, позиция касательно женщины в моем доме ясна?

– Если я так раздражаю, вы могли бы снять мне апартаменты где-нибудь подальше от вас!

Жениться ты не намерен, гад паршивый…

– А чего тогда целоваться полезли раз жениться не намеренны?

Поднимаюсь из-за стола, бросаю салфетку на стол и стремительным шагом иду наверх, в свою комнату. И так обидно было! Так обидно! Даже смерть воспользовался мной и в койку затащил! Ан-нет, что-то я поторопилась. Не затащил же. Как жаль, как жаль…

– Что вам жаль?

Поднимаю взгляд на вошедшего Рагнара. На нем черное длинное пальто, такое же он протягивает и мне.

– Надевайте. Мне надо работать, а оставить вас одну я не могу здесь.