–Пап, не волнуйся,– произнесла Ярослава, прощаясь с отцом, обнимая и целуя его, – всё будет хорошо, вот увидишь!

–Хотел бы я быть таким же уверенным, как и ты, –вздохнул герцог. Алекс Белтонич многое знал об оборотнях и понимал. Например, что если дочь не отпустить, то она может не выдержать и сорваться сама. И еще труднее представить, что же тогда сейчас творится с оборотнем, сумевшим отпустить надолго собственную пару. Оборотни собственники, они стараются притянуть возлюбленную к себе, не отпуская ни на шаг и не сводя взгляда при возникновении на горизонте возможных соперников или обидчиков. А этот сумел заставить себя расстаться с любимой, ставя превыше всего безопасность своей же пары.

–Я люблю тебя, пап!– вырвалось у Ярославы. Она опять почувствовала себя любимой доченькой, которой всегда была для отца.

–И я тебя, дочка,– произнес Алекс. И только посторонние посчитали бы его тон спокойным, и даже каким-то повседневно-безразличным. А Яра знала, что в этот момент в груди мужчины клокотал вулкан чувств.

Герцог подал княгине руку и помог сесть в карету, а потом долго смотрел вслед, желая, чтобы всё задуманное Ярославой, исполнилось.

Карета тронулась, а Яра не отрывая взгляда от окна, думала о своём. Она вовсе не видела тех красот, что проплывают мимо. И даже знакомые места не вызывали и капли ностальгии. Все мысли женщины были о собственном муже и о том, чем он сейчас занят, где он. Городская дорога сменилась проселочной, но и этот пейзаж тоже не отвлек Ярославу. И только попутчица, пожилая дама, которая представилась как виконтесса, нарушила эту идиллию:

–Ах, княгиня, позвольте заметить,– картинно произнесла женщина, которой, скорее всего, просто надоело молчать,– какой сегодня замечательный день! Не правда ли?

–Совершенно верно, виконтесса, – отозвалась Яра, отрываясь от собственных дум. И отвернувшись от окна, молодая женщина перевела взгляд на воспитанницу пожилой леди. Это была девушка лет восемнадцати. Весьма болезненная на вид и чересчур пугливая. Стоило карете подпрыгнуть на какой-нибудь кочке, как девушка испуганно вскрикивала, словно они падают с моста, а не движутся по лесной дороге.

–Как далеко вы едете? – снова нарушила молчания виконтесса, сидевшая напротив.

–В Белогорию,– сообщила Ярослава, понимая, что в пути волей-неволей все равно придется общаться. Да и отвлечься от своих мыслей, что снедали её и так две недели, было полезно, хоть иногда.

–Ах ,как далеко!– пискнула юная воспитанница и тут же опасливо покосилась на виконтессу, сделав вид, что эти речи вела вовсе не она.

Ярослава было бы куда приятнее, если девушка была более живой. Но соваться в чужой уклад– неблагодарное дело.

–Я слышала,– пожилая женщина, доверительно приблизилась к Яре и в глазах дамы загорелся блеск,– что там живет множество оборотней. Княгиня, вы их встречали?

–Да, приходилось,– Яра решила подыграть и тоже слегка наклонилась к даме, сидящей напротив. Что делало их заговорщиками.

–А правда, что они необузданные и не умеют себя вести в обществе. А кроме того, совершенно не понимают, что хотят дамы в постели?– произнесла виконтесса таким тоном, будто бы обращалась не к посторонней женщине, а к подруге по сплетням.

–А что хотят дамы в постели?– невинно поинтересовалась Ярослава, хитро посматривая на девушку, заинтересованно прислушивающуюся к возникшему разговору.

–Известно что,– фыркнула пожилая леди, –уважения и немного разврата.

–Немного? – уточнила княгиня, обещав себе непременно передать весь наш этот разговор мужу. В части разврата. А вот по умению вести себя в обществе князь точно фору даст этой заносчивой пожилой даме. Или тут старческий маразм в самой красе? А, может быть, это тот самый возраст, когда не всегда человек следит за своим языком?