— Закалит? — мрачно отозвался отец. — Ты хотел сказать «в котлету превратит», — проворчал он. — Знаю я его методы.

— Нет, — решительно ответила мама. – Я против, — и с вызовом уставилась на мужа.

— Я тоже, не переживай, — согласно кивнул он, — так как вполне адекватно оцениваю реакцию отца и возможности Коли.

— Ну, тогда я вернусь один и передам лорду Мортимеру, что вы не отпустили мальчика, — пожал плечами Николас. — Уговаривать вас не буду.

— Почему один? – вскинула на него глаза Оля. – Возьми меня с собой. Я с удовольствием познакомлюсь с дедом. Я же не должна иметь гору мускулов и владеть воинским искусством. Он полюбит меня и такой, — она хмыкнула и истерично хихикнула: — Покажу ему, как умею вышивать крестиком и утюжить стрелки на брюках. Или на фортепьяно сыграю.

— К сожалению, ты так и не научилась делать ни первое, ни второе, ни третье, — со скепсисом ответила Катя. — А от твоей игры лорда Мортимера точно удар хватит, — насмешливого хмыка мама тоже не сдержала.

Да, здесь она была права. Из перечисленного Оля ничего делать не умела. Но и она пошутила, ведь на фортепьяно она играет также хорошо, как Николай фехтует. Любо-дорого смотреть, когда хочешь понервничать. Ну, или поржать. Почему-то бог решил, что музыкальный слух ей не нужен, и напрочь лишил ее этого таланта, о чем на протяжении семи лет твердили родителям в музыкальной школе, в которой она училась. Только отца заело: его дочь должна играть на фортепьяно. Ну, раз должна, она и играет. Только, похоже, больше на чужих нервах, чем на прекрасном инструменте.

— Ты не понимаешь, как там опасно! – резко вмешался отец. – Тебе нечего делать в Эллии! Длинный язык землянки двадцать первого века до добра не доведёт! Только до плахи!

— До плахи?! — Оля изумлённо уставилась на отца. — У вас казнят людей?!

— Казнят, — мрачно ответил отец, а бледное лицо мамы и серьезное Николаса подтвердили его слова. — И пытают тоже. Поэтому свою дочь, воспитанную в другом мире, я никогда в Эллию не отпущу! Наш мир суров. Женщины подчиняются мужчинам, их жизнь похожа на жизнь ваших женщин семнадцатого – восемнадцатого веков. Ты не сможешь с этим смириться, да и с отцом ужиться тоже. Он точно будет тебе не рад, с твоим-то характером и привычкой говорить то, что думаешь. А у отца деспотичный и эгоистичный характер.

— Я — родная внучка. Может быть, мы найдём с ним общий язык, — уже совсем неуверенно пробормотала девушка.

— Вряд ли.

— К сожалению, это правда, — отозвался Николас. — Лорд Дарвиг знает о твоем существовании, но совсем тобой не заинтересовался и попросил привести именно старшего из внуков – мальчиков. И... я не удивлен его просьбе. Ему нужен наследник, а женщины у нас во главе рода не становятся.

— Мой дед – женоненавистник? – в изумлении выдохнула девушка.

— Нет, конечно, — поморщился Николас. — Просто в Эллии у женщины особое положение.

— Бесправного существа? — презрительно отозвалась Оля.

— Ну, почему же? — возразил гость.— Просто по мнению многих мужчин, в том числе и Мортимера Дарвига, женщина создана для облегчения и украшения их жизни.

— Ты сейчас серьезно? — брови девушки поползли высоко вверх.

— Серьезней некуда.

Некоторое время на кухне стояло тяжелое молчание. Слышно было только взволнованное дыхание людей, собравшихся вместе. Оля нахмурилась. Желание увидеть деда и другой мир сошло почти на нет. Но... она всегда была авантюристкой. Благодаря своему неугомонному характеру, несмотря на жёсткий контроль со стороны отца, она умудрялась вляпываться в разные неприятности даже в их спокойном городке.