Как видим, под такой маской может прятаться множество болезней. Но есть, за что зацепиться – причём, со стопроцентной уверенностью. Гельминт длинный и не прочный, слабый на разрыв.

А кишечник наш – штука активная, кусок стробилы (тела) возьмёт и оторвёт решительным сокращением, а потом и выведет с калом. Мы этот фрагментик увидим (не у всех же деревенские сортиры), упадём в обморок, выйдем из него и побежим в ужасе к врачу. Только «кусочек друга» не забудьте, на анализы. Уточнить его ФИО.

Целиком-то он вряд ли выйдет без лечения. Достаточно остаться головке-сколексу, и через месяц-другой – снова, здравствуйте. Я председатель домкома Швондер. Мы так, к сожалению, отрастать не умеем, проигрываем глисту в регенерации полным нокаутом.

Именно «выход» головной части глиста и считается успехом лечения ленточных гельминтозов. Вспомнилось, как давным-давно, меня, молодого ординатора, учитель-профессор заставил искать в горшке с фекалиями этот самый сколекс. По науке, конечно, звучит солидно, но чуть сознание не потерял.

Слабый был, впечатлительный. Приехала бабушка-одуванчик из деревни, бледная, как смерть, с жалобами на червячков из попы. Через неделю выходит из палаты (яйца в кале уже нашли и дали препарат мужского папоротника) и гордо так – «доктор, у меня это». А там – 38 попугаев. В плохом смысле.

У родственничков широкого лентеца – цепней – большие куски просто так не отрываются. Нашей сборки ребята, не Китай. Зато отдельные членики – прямо спринтеры. Время у нас ещё есть? А брезгливость? Тогда прошу.

Из других крупных ленточных в наших широтах присутствуют свиной и говяж (пардон, дело к обеду идёт) бычий. Вроде по названию должны отличаться только промежуточным хозяином, а поди ж ты! Твари разные, и по циклам развития, и по вооружённости против нас. А, значит – и по опасности.

Бычий цепень намного крупнее – 4-10 метров против полутора-двух у свиного. И его одиночные членики подвижные, а значит, эти «вагончики везут детишек» быстрее и дальше. Симптом, конечно, жутко неприятный и даже отвратный, когда эти сегменты (4-12 мм) выползают из заднего прохода и по вам гуляют. Зато не смертельный и, зачастую, единственный, несмотря на многометровую длину червя. При тениозе (это инвазия свиным так называется) так просто отделаться не получится.

Головка бычьего цепня оснащена только 4-мя присосками. Надёжными, но мягкими. А у свиного – и присоски, и хоботок с крючьями! Числом 20-30, да ещё в два ряда. Потому и зовут его «вооружённый». Беспозвоночный Капитан Крюк. Одно слово – солитёр.

Мы для него – основной хозяин. То есть, съели финнозного мясца (финна – пузырёк такой 1-2 см, с личинкой внутри), капсула растворилась, маленькая тварь вышла в кишечник, выросла в «ленточку» и живёт, выкидывает членики с яйцами, никого не трогает. Крючьями насквозь ничего не протыкает – маленькие они, только бактерий хеликобактеров пугать.

Но можем стать и промежуточным "полустанком"– когда заглотили яйца гельминта, невидимые глазом. Которые доберутся уже до наших органов и там уже образуют собственные пузырьки-финны. Солитёр надеется, что и нас вот-вот съедят, но тут у него неверная информация. Может, кто-то и хочет, но не решается. И глист загоняет себя в экологический тупик. Шансов у личинки вырасти в большого и красивого лентеца – ноль. Если каннибалы не подтянутся, что вряд ли.

Вторая «свинская» неприятность – сам же больной человек может себя заражать! Яйца своего же паразита «обратным» ходом из кишечника попадают в желудок, очищаются кислотой от оболочек и пошли в органы в виде личинок-цистицерков. Называется красиво – аутореинвазия. Но нам от этого не легче. Цистицеркоз – отдельная болезнь, личинка может проникнуть и в глаз, и даже в мозг с его оболочками.