По дороге Стах пытался понять, что подтолкнуло его связаться с Хустой: практицизм (нужен кто-нибудь, кто отирается возле колдунов и сыграет роль ходячего справочника) или попросту сочувствие к школьному приятелю, который всегда был недотепой и шутом, за минувшие годы ничуть не изменился и нынче опять остался на бобах. Такие, как Хуста, не меняются.

В полутемной пивной для работяг они устроились в дальнем углу. Народу немного: обеденные перерывы закончились, до конца смены еще далеко. Мертвый час для едально-питейных заведений в заводском районе.

Шмыге Хуста плеснул пива на стол, чтобы растеклось лужицей. Зверек с алчно подрагивающим хвостом-ершом окунал туда мордочку и шумно отфыркивался.

– Где такие водятся? – спросил Стах.

– В магаранских краях. Умнющие твари, не вру. Ученые говорят, по интеллекту не уступают обезьянам с Изначальной, лесным крикунам и крысам. Во, видишь, с каким пониманием смотрит! И пиво лакает прям как человек.

После первой кружки Хуста перешел с новым нанимателем на «ты», угадав в нем не «господина», а «своего парня». Стах ничего не имел против. Обсудили условия: небольшой аванс на питание и проезд в общественном транспорте, угол для ночлега плюс жалованье в конце месяца.

Возможно, ожерелье серой демоницы у нынешнего владельца придется спереть. Ради Эгле, чтобы она получила свой «свекольный зуб». Он слышал о том, что маги при случае крадут друг у друга артефакты и лесные диковинки, сами или с помощью подручных, это у них считается нормальным, вроде как условие игры, но тут надо соблюдать некоторые правила, как в той же игре. Вот для начала и выясним у Хусты, что за правила.

В пивную начали подтягиваться заводские. Пора и честь знать. После потемок полуподвальной забегаловки улица, облитая золотым сиянием, выглядела щемяще-заманчиво, как будто за первым же поворотом откроются если не врата, то хотя бы калитка в рай. Розовые и фиолетовые султаны кипрея, растущего вдоль заборов, торчали выше деревянных зубьев, царственно прямые.

– Эй, девки, видели такого зверя? – дурным голосом заорал Хуста, показывая на ладони Шмыгу, после пива обмякшую грязноватой тряпочкой.

Шедшие навстречу женщины в плетеных шляпках и кокетливых сетчатых шарфиках не удостоили его вниманием, только одна нервно бросила: «Отстань, идиот».

– Ну и дуры! – не остался в долгу Хуста, уже после того как разминулись.

В своем репертуаре. На самом деле он безобиднейшее существо, но готов из кожи лезть, лишь бы «девки» хотя бы посмотрели в его сторону. Что-то будет, если он увидит Эгле… Стах решил, что не стоит их знакомить.

На втором этаже «Изобилия», где промтоварные залы, весь простенок между лестницей и прилавком бюро хранения занимало громадное зеркало в резной деревянной раме. Старый-престарый трюк: с другой стороны, из комнатенки в жилом блоке, Лерка и Глория видели перед собой прозрачную мутноватую перегородку.

– Сейчас покажу тебе некоторых, кого надо запомнить, – вполголоса, с интригующими нотками, сказала Глория. – Посмотри на даму, которая сдает на хранение хозяйственную сумку из сиреневой клеенки. Даже если ты с ней вся изойдешь на сахарный сироп, она будет долго орать, что ты на нее кричишь. У самой голосище хуже будильника, хоть уши затыкай. Такую бы энергию в военных целях, она своими воплями орду кесу обратит в бегство. Перед ней надо по многу раз подряд извиняться, тогда успокоится.

– Зачем извиняться, если она дура? – хмуро брякнула Лерка, разглядывая отрекомендованную личность.

Слеплена из крупных темных папиллом, переливчатых брошек, отвислых складок кожи и пестрого шелкового тряпья. Губы раскрашены карминово-красным, выпуклые птичьи веки – голубым. Глаза беспокойные и по-нехорошему цепкие.