– Доктор вынул стетоскоп, телескоп, микроскоп и гороскоп и начал лечить при помощи всего этого бедную безумную Семерку.

Сначала он приложил стетоскоп к подошве ее ноги и начал говорить в него.

«Этот инструмент используют не так, – заметила медсестра. – Вам следует приложить его к грудной клетке и слушать».

«Вовсе нет, моя дорогая мадам, – мягко возразил доктор. – Так поступают с нормальными людьми, но когда больной безумен, то заболевание, конечно же, требует противоположного метода лечения».

Затем он взял телескоп и посмотрел в него, чтобы увидеть, как близко от него пациентка, потом с помощью микроскопа определил, насколько она мала; а после всего нарисовал ее гороскоп.

– Зачем он его нарисовал? – не утерпел Острик.

– Разве ты не понимаешь, мой дорогой мальчик? – ответил учитель. – Разумеется, обычно гороскоп составляют, но так как бедняжка была безумна, гороскоп надо было рисовать.

– А что такое гороскоп?

– Посмотри в словаре, – посоветовал учитель и продолжил рассказ: – После того, как доктор перепробовал все инструменты, он произнес:

«Я использовал их, чтобы определить серьезность этого заболевания. Сейчас же настала пора выяснить его причину. Первым делом расспросим пациентку. Дорогая мадам, почему вы настаиваете на своем безумии?

«Потому что я так хочу», – ответила Семерка.

«О, дорогая мадам, это невежливый ответ. А почему вы так хотите?»

«Я не могу вам сказать почему, – отвечала Семерка, – пока не произнесу речь».

«Так произнесите ее».

«Нет, я не стану говорить до тех пор, пока меня не освободят. Как можно произносить речь, когда все эти люди держат меня?»

«Мы боимся вас отпустить, – сказала медсестра, – вы убежите».

«Не убегу».

«Вы это обещаете?» – спросил доктор.

«Обещаю».

«Отпустите ее, – приказал доктор, и после его слов под пациентку подложили кусок ковра, а подковщик сел ей на голову, как обычно делают, когда лошадь падает на улице. Затем все отошли в сторону, после чего подковщик тоже встал и присоединился к остальным. И вот, после долгих усилий, Семерка встала на ноги.

«Мы вас слушаем», – сказал доктор.

«Я не могу начать, – возразила Семерка, – пока на стол не поставят стакан воды. Вы когда-нибудь слышали, чтобы речь произносили без стакана воды?»

Требуемое принесли.

«Леди и джентльмены», – начала Семерка и замолчала.

«Чего вы ждете?» – спросил доктор.

«Аплодисментов, конечно, – ответила Семерка. – Вы когда-нибудь слышали о речи без аплодисментов?»

Все присутствующие зааплодировали.

«Я – сумасшедшая, – произнесла Семерка, – потому что предпочитаю быть сумасшедшей; и я никогда не смогу, не захочу, не решу, не стану и не буду никем, кроме сумасшедшей. В конце концов, того, как со мной обращаются, достаточно, чтобы сделать безумным кого угодно».

«Помилуйте! – воскликнул доктор. – Как же с вами обращаются?»

«Утром, в полдень и вечером со мной обращаются хуже, чем с рабом. Во всем курсе обучения нет никого, кому пришлось бы выносить столько же, сколько выношу я. Я все время работаю на износ и никогда не ворчу. Я часто бываю кратным, часто – множимым. Я готова терпеть свою роль в качестве результата, но не то, как со мной обращаются. Меня неверно складывают, неверно делят, неверно вычитают и неверно умножают. С другими числами не обращаются так, как со мной, и, кроме того, они не сироты, как я».

«Сироты? – переспросил доктор. – Что вы хотите этим сказать?»

«Я хочу сказать, что у других чисел много родственников, и лишь у меня нет никого, кроме старика Единицы, который, во-первых, не считается, а во-вторых, я всего лишь его пра-пра-пра-пра-правнучка».