— Спасибо, мой хороший, — я погладила стену, и покачала головой: у камина в поленнице лежали дрова. — Вот зачем ты так? Обижаешь хорошего че… инкуба. 

Аданиэль на финт Дома поджал губы, а мне подарил очередную ослепительную улыбку. Помня слова Германа о том, что на меня его очарование не действует, искренне порадовалась, иначе страшно представить, что могло быть. 

И кофе оказался совсем не тот, что я пила. Обычный классический. 

— Я так понимаю, что сегодня мне не рады, — Аданиэль встал. — Приду в следующий раз.

— Но … ты так и не рассказал что знаешь об этом месте, — во время кофепития инкуб рассказывал о своих путешествиях по мирам, на мои попытки вернуться к интересующее меня не велся. И вот теперь вообще уходит. 

— У меня появился повод прийти снова, — Аданиэль посмотрел в потолок, сказал: — Смею рассчитывать на более теплый прием. 

— Ада…

— Варенька, ты прекрасна, — инкуб взял мои руки мягко поцеловал. — Я очень рад, что не смог помочь тебе вернуться. До скорой встречи. 

Он вышел, а я задумалась: почему он рад, если у них война добра и зла? 

— И все же милый, Дом, сколько здесь длится день? — на столе вместо посуды стояла огромная коробка с вещами, еще одна стояла у камина и очередная возле стойки регистрации. Боже, дай мне сил выдержать это. Я люблю уборку, но у всего же есть предел. — Чем ты меня поишь, что я вновь полна сил? Спать я вообще буду? И кстати, где я буду спать?

Услышав очередной скрип справа я не ждала ничего хорошего. Такая же арка и небольшой коридор. Обреченно вздохнула. 

— Слушай, Дом, я тебя очень прошу давай сделаем перерыв, а? Правда, ты большой, пусть поддерживаешь меня энергией, но мне хочется отдохнуть: поваляться с книжкой и ни о чем не думать. Понимаешь? 

Не дождавшись ответа, я пошла в новую "локацию". Открылась одна комната, к счастью, небольшая и, традиционно, без мебели, зато с окном. Руки привычно принялись за дело, а вот мозг начал постепенно засыпать. Под конец уборки я еле двигалась.

— Все, Дом, я в ванную, а потом спать. Веришь уже готова делать это на полу, — я медленно поплелась мыться по дороге снимая косынку, расстегивая пуговицы комбинезона. — Не подсматривай. И да, спасибо. 

Я скинула вещи на пол и погрузилась в подготовленную приятно горячую воду с ароматной пышной пеной. Вот может, когда захочет позаботиться, а не гонять меня, как Золушку. Я хоть и обещала долго плескаться, но явно не сегодня, боюсь уснуть в воде. Быстренько сполоснулась, закуталась в халат и, с некоторой опаской, поплелась в новую комнату. 

— Вот это да-а-а, — я замерла в дверях с облегчением и радостью осматривала комнату. 

Спокойные золотисто-бежевые обои с цветочным узором, широкая кровать с банкеткой в изножье, комод и туалетный столик. Радовалась я не тому, что это спальня, а тому, что здесь уже чисто и мне ничего не надо делать. Разве надеть пижамку, разложенную на кровати. 

 — Спасибо, — я погладила стену и вошла в комнату, прикрыла дверь. Нежно провела по смешному рисунку пижамы (мишки Тедди с сердечками). Мишек я люблю, сердечки тоже ничего так. Впрочем, какая разница в чем спать, главное забраться наконец в мягкую постельку и уплыть в объятия Морфея. Пока я переодевалась на тумбочке появился стакан молока. 

— Нет, ты издеваешься? То Золушку из меня делал, а теперь это. Я не маленький ребенок, а очень даже взрослая двадцатипятилетняя девушка, — молоко, конечно, выпила. И только потому, что после уборки аппетит просыпается. 

Под доброе посмеивание Дома я уснула.

Что-то щекотало мое лицо. Я отмахнулась и повернулась на другой бок. Щекотка не прекратилась даже тогда, когда я накрылась с головой.