Он медленно отложил нож и снова взял ее за оба плеча. Ясна и хотела бы вырваться, но ужас был настолько силен, что он сковал ее полностью.

Титум еще немного понаблюдал за выражением лица Ясны, и ей казалось, что он получает удовольствие от одного только страха в ее глазах.

— Ты можешь идти. Не собирай сегодня волосы, пускай отдохнут, и ты отдыхай, если захочешь, можешь зайти в сад. И скажи Зелье, что нас Авиной не будет до позднего вечера, мы приглашены на обед к моему другу, — произнес он мягко, но за этой мягкостью таилась опасность, и Ясна невероятно остро это ощущала.

***

Новая рабыня пошла прямиком на кухню, там хотя бы была Зелья, которая неплохо к ней относилась. Или, по крайней мере, Ясне казалось, что она к ней так относится. Когда девица вошла к чернокожей, у той в ужасе раскрылись глаза. Но в тот момент Ясне было не до этого. Она села за стол, на котором готовили еду, и уставилась невидящим взглядом на стену. Зелья ничего не стала говорить или спрашивать, только откупорила вчерашний сосуд и налила полную чашу.

— Пей, — придвинула она к ней напиток. — Пей, пей.

Ясна взяла чашу трясущимися руками, расплескав немного, и залпом опустошила ее. В голове сразу же зашумело, она положила руки на стол, а на них — голову.

— Он безумец, — сказала Ясна скорее сама себе, чем Зелье.

— Тише, девочка, меньше будешь говорить, дольше проживешь в этом доме.

— О чем ты? — подняла голову Ясна.

Невольница только покачала головой. Новенькая скривилась, но спорить не стала.

— Титум просил передать, что не нужно готовить обед, — вспомнила Ясна.

— Господин, — всплеснула руками Зелья. — Господин Титум! Когда ты вобьешь это в свою дурную голову? — недовольно заворчала она.

— Зелья, как давно ты рабыня? — вдруг спросила Ясна.

— С рождения.

Женщина, кажется, не поняла, к чему этот вопрос.

— А я только несколько дней. И раньше такие, как Титум, сами называли меня госпожой, понимаешь?

— Не особо, — честно призналась чернокожая, принимаясь за работу. — Тебе сказали, чем сегодня заниматься? — глянула она на Ясну, помешивая что-то в большой кастрюле.

— Да, отдыхать.

Зелья только вздохнула.

— Вот и отдыхай. Ступай поспи, — предложила она.

Что ж, это была хорошая мысль, от терпкого напитка кружилась голова. Ясна поднялась и поняла, что перед тем как идти спать, ей необходимо выйти во двор.

Она аккуратно, придерживаясь за стену, пошла по направлению к выходу. Душа немного успокоилась, только она не могла понять отчего. Возможно, это лишь благодаря напитку, который ей так любезно предложила Зелья.

Когда она вышла, на миг солнечный свет ослепил ее. Ясна закрылась руками, пытаясь привыкнуть к нему, однако он проникал ото всюду. Постепенно глаза стали снова видеть. Она направилась к отхожему месту, а когда вышла оттуда, кто-то схватил ее за руку и резко потянул за угол.

И вот она уже прижата к каменной кладке всем телом сзади, а спереди проход ей закрыл Лассел. Она его не боялась. Нет, конечно, опасалась, но он, хотя был высоким крепким мужчиной, любящим трогать женщин, не вызывал в ней того леденящего ужаса, который она испытывала рядом с хозяином.

— Что тебе надо? — вздернула она подбородок.

— Познакомиться поближе с новенькой, — промурлыкал он, осознавая, что она от него никуда не денется.

— Ну, давай, знакомься! — громче, чем собиралась, воскликнула она. — Меня Ясной звать.

— Ох, бойкая какая! — облизнулся охранник. — А меня Ласселом кличут.

— Ну, вот и познакомились, а теперь я пойду, мне надо Зелье на кухне помогать, — не раздумывая соврала она и попыталась пройти, но охранник преградил ей путь рукой, оперев ее о стену, при этом ему пришлось сильно наклониться, потому что он оказался гораздо выше Ясны. Это неудивительно, потому что почти каждый выше нее.