Эдвард нахмурился:

– Хотите сказать, нам ее стараются подсунуть?

– Именно.

– Откуда такая уверенность?

Адамсон пожал плечами:

– Я видел повреждения вашего флаера. Должен заметить, в этой ситуации ваши действия были на высоте.

– Благодарю. Но вы говорили о своих сомнениях. Итак, почему это – не кто-то из Свободных миров?

– Для экстремистских организаций слишком тонкая и слишком бессмысленная работа. Смысл устранять одного человека, если можно устроить взрыв, и погибнет гораздо больше?

– Но если этот человек – император?

– Король умер, да здравствует король, – полковник зло усмехнулся. – Нет, цель экстремистов – дискредитировать режим, сместить правительство. Следовательно – уничтожить как можно больше народа. Потом взять ответственность на себя и привлечь средства массовой информации на свою сторону. Вспомните, как было при вашем деде, когда колонии хотели отделиться. И потом, никогда до флаера императора никто из них не добирался.

– Значит, свои?

– Получается, что так, ваше величество.

Эдвард украдкой потер виски. Смешно, но он до последнего надеялся, что враг все-таки окажется вне страны.

– А почему вы доложили, что нет следов? – спохватился он, видя, что собеседник поглядывает на часы. – Вы не могли не видеть.

– Ваше величество, – полковник невольно улыбнулся. – Поймите правильно: не ожидая помощи, вы направлялись к шоссе. С вами был раненый. Поэтому я посчитал, что мой долг – дать вам свободу для маневра.

– Благодарю за службу, – задумчиво проговорил император положенные слова.

– Служу империи, – откликнулся полковник.

Его величество откинулся на спинку кресла и задумался.

– Покушение на его величество – ваша работа, госпожа Дарра!

Министр юстиции раздувал щеки. Или это они у него сами по себе раздувались? От гнева или от непомерной гордыни, ничем, кстати говоря, не подкрепленной. Лорд Боллинброк накинулся на нее, как только они все оказались у лестницы.

– Доказательства? – по привычке холодно поинтересовалась Эмбер, досадуя, что ее опять задерживают на пути к дочери.

– Что? – оппонент взвизгнул, словно поросенок, которого вот-вот прирежут.

– Вы выдвинули обвинения. Хотелось бы увидеть доказательства.

– Мы не на суде!

– Пока что. Но имея только голословные утверждения, вы проиграете процесс. Впрочем, ничего нового, – она демонстративно отвернулась, давая понять, что разговор закончен.

– Это мы еще посмотрим! – Змеиное шипение за спиной заставило скривить губы в улыбке.

Признаться, она испытала наслаждение, в очередной раз одерживая верх над тем, который олицетворял для нее все то, что она терпеть не могла: глупость, ханжество и чванство, помноженные на статус человека, которому никогда в жизни не приходилось чего-то добиваться самому. И который (как он считал) имел право кидаться голословными обвинениями, что в условиях дворца еще и записывались. Ну как глупый избалованный ребенок, которому вместо пирожных выдали на ужин цветную капусту, право слово. Вот сейчас упадет на пол и засучит ногами.

– Лорд Боллинброк, – голос вдовствующей императрицы звучал очень нежно. – Мне кажется, вы слегка заблуждаетесь.

– Ваше величество, – попытался возразить министр. – При всем почтении…

– Не думаю, что оно есть, – пробормотала Мария-Терезия вроде бы тихо, но тем не менее все присутствующие ее услышали. Министр юстиции вздрогнул, но продолжил:

– Ваше величество, вы же понимаете, что присутствующая здесь госпожа Дарра – гражданка враждебного нам государства!

– Мы враждуем с Альянсом? – изумился сэр Рочестер. – С каких пор?

Лорд Боллинброк кинул на него надменный взгляд: