- Что здесь происходит?!!!! – раздался от двери рев, в котором мало что было человеческого.

- Господин комиссар!

Парень выпустил Эмбер и вытянулся.

- Госпожа Дарра! – начальник полиции с изумлением смотрел на Эмбер. - Что произошло? Почему на вас наручники? И вы в таком виде?

- Спросите ваших людей, господин комиссар, - голос звучал устало, сил усмехаться или торжествовать уже не было. - А так же, как они произвели мой арест, который, кстати, записан на уличные камеры. Мне подать заявление министру юстиции или решим все частным порядком?

- Арест? Вас а… арестовали? - начальник полиции побелел, рванул ворот форменного кителя. – Вы? Я… Мы… Это недоразумение…Пройдемте в мой кабинет? И снимите кто-нибудь с госпожи Дарры наручники!

Под испепеляющими взглядами начальства полицейские засуетились, точно муравьи в муравейнике. Они даже успели прошептать извинения, которые Эмбер пропустила мимо ушей.

Ей хватило сил пройти в кабинет комиссара и там упасть на стул.

- У меня похитили дочь! – она вдруг поняла, что по щекам бегут слезы.

- Что? – не понял начальник полиции.

- Дочь. Мою дочь похитили. Алексия Дарра. Ее увезли на экспрессе.

- Куда?

- Не знаю, - она обреченно прикрыла глаза, силясь вспомнить. - Экспресс отходил в девять тридцать. Я не успела посмотреть расписание.

- Вы уверены? – комиссар нахмурился, листая только что переданное дело со списком нарушений, затем взглянул на растрепанную, одетую в пижаму женщину, так резко отличавшуюся от холеного адвоката, которого он привык видеть. Розовые тапки-кролики на ногах покачивали плюшевыми ушами при каждом ее всхлипе.

Судя по отчаянию в зеленых глазах, госпожа Дарра не лгала.

- Я гналась за похитителями, но они приземлились на платформу.

- На платформу движущегося экспресса? - изумился комиссар.

- Да, - Эмбер устало прикрыла глаза, вновь переживая ужас происходящего, - а ваши люди вместо того, чтобы задержать экспресс, задержали меня.

Начальник нахмурился и нажал несколько кнопок на коммутаторе, бросил несколько резких фраз и снова повернулся к своей гостье:

- Я вызвал специалистов. И… вы желаете что-нибудь?

- Найдите мою дочь!

Комиссар вздохнул и набрал номер.

Ровно через час. они были в центре наблюдения уличных камер. Мужчина в черном костюме и несвежей, когда-то белой рубашке, встретил Эмбер и комиссара полиции у входа и провел сквозь огромный зал с множеством вирт-экранов, на которых шла трансляция он-лайн, в отдельный кабинет:

- Вот запись, - он развернул вирт-монитор с множеством кадров. - Все камеры в округе. Ваш дом и его окрестности просматриваются хорошо. Смотрите. Может быть, кого-нибудь узнаете.

Эмбер кивнула.

За этот час она успела изучить расписание и отметить восемь экспрессов, отправлявшихся в разных направлениях. Семь из них уже вынырнули из червоточин, пять прибыли к конечной станции, но девочки на них не было. Требований о выкупе тоже не поступало. Саму девочку отследить тоже не удалось: разбитый галафон нашли около дома, сразу возле выхода. Последний поезд все еще находился в пути. Его станцией назначения был Альвион.

Эмбер вздохнула и присела у экрана. Перед глазами шли кадры стандартной съемки камер наблюдения.

- Сможете сказать точное время? - спросил их провожатый. Она назвала.

Мужчина кивнул и набрал что-то на вирт-клавиатуре. Изображения на экране замелькали, а потом снова обрели былую плавность. Заметив Алекс, выскакивающую из дома, Эмбер подалась вперед.

Вот девочка отбежала и говорит по телефону, отчаянно жестикулирует, кусает губы. С замиранием сердца Эмбер смотрела, как дочь заканчивает разговор и… швыряет галафон в стену.