— И когда?

— В день Шестого явления Творящего Странника.

— Проклятье! — всё же не сдержал досады генерал. — Осталось совсем мало времени.

— Вот именно. А ты даже не заключил помолвку с гроу Войт. Я понимаю, что она тебе не нравится, сын, но пренебрежение советами правителя может плохо сказаться на результате выборов. Ты же знаешь, что решающее слово за ним.

— Знаю. Кстати, они явились в гарнизон. Гру и гроу Войт. С письмом от Лоненцо.

— Что пишет?

Варло опять поморщился, но на этот раз из-за недовольства собой.

— Я их ещё не видел. Дел было много.

Дел действительно было много. Вот только не тех, о которых стоит сообщать отцу. Например, совершенно никому не нужный медосмотр, который он разрешил провести Валери. И трата времени на то, чтобы объяснить всем офицерам, зачем это нужно. А тут тоже проблема, потому что им не скажешь: «Эта девушка мне нравится, и я хочу ей во всем потакать». В этом и себе признаваться не стоит, потому что это дорога ведет в никуда. Красавица и умница Валери никак не вписывается в его жизнь, потому что кузен уже выбрал ему подходящую невесту. А о таких малозначительных гроу, как главный лекарь Тенистого предела, Лоренцо даже не слышал.

— Теперь самым главным нашим делом становятся выборы, — нравоучительно сказал отец, словно генерал сам не понимал всю важность будущих перемен. — Ты должен победить, Варло, чтобы изменить заскорузлые законы. Мы со своей стороны приложим все усилия и попытаемся понять, как работает связь между магами и трехликими кошками. Но и ты не затягивай. Отведи девушку к разлому и проверь, что будет.

В дверь постучали. И вовремя. Потому что Варло не хотел врать отцу, а признание в том, что он боится ставить эксперименты на Валери, прозвучало бы подозрительно.

— Ко мне кто-то пришёл. Поговорим позже, — сказал генерал и, деактивировав артефакт, крикнул: — Войдите!

Дверь открылась, и сначала в кабинет ворвался цветочный аромат, а за ним на пороге возникли гру и гроу Войт собственной персоной. Варло выдавил из себя улыбку и встал, чтобы поприветствовать дам подобающим образом, но не успел сделать и шага.

— Гро Тортон! Как это все понимать? — воинственно начала старшая леди, и генерал обратил внимание, что и его, так сказать, невеста, стоит с недовольным лицом.

Улыбка генерала потухла, так и не успев расцвести.

— Простите, дамы, но вы не предупредили о своём визите, а я тут не в игрушки играю, чтобы все бросать и бежать встречать незваных гостей, — жёстко отбил попытку занять доминирующую позицию в его кабинете и гарнизоне всем известной светской пираньей Варло.

Никто не смеет говорить с ним в таком тоне, и его будущая родственница должна это понять сразу. Но гру Войт не поняла и сдвинула к переносице брови.

— Причем тут это? Я говорю о вашей… Сиби, закрой уши, — гроу послушно исполнила приказ, и её мать продолжила: — любовнице! Свили тут гнездышко, заваливаете её баснословно дорогими подарками, а своей будущей жене даже цветочка не прислали за все время!

Сначала Варло хотел беспардонную гру отчитать и заявить, что Валери чистая, светлая девушка, именем которой ей не стоит чесать свой язык. Но потом вспомнил, что по документам гроу лекарь если и не любовница, то его донор. А значит о невинности речи идти не может.

Генерал тяжело оперся ладонью на стол и посмотрел на гру Войт очень выразительно. Во всяком случае, она заметно вздрогнула, а её дочь вообще предпочла спрятаться за материнской спиной.

— Ну что же вы стоите в дверях, — очень любезно протянул Варло. У слабонервных от такой любезности порой случались обмороки. — Присядьте на диван, раз намерены обсудить, а главное осудить священное право вазопретатора на помощь во время боя.