Кстати, по вкусу пирожок оказался еще более убогим, чем по размеру. Самое дешевое хлебное тесто, внутри которого оказалась щепоть капусты. Съел его, конечно, но сожалений на тему «что так мало?» он у Пети не вызвал. На такое наброситься можно только после недели голодухи, а он всего один день не ел. Пока один день. С таким сопровождающим ни в чем нельзя быть уверенным.

До Жатска они добрались только к часу пополудни, без происшествий и почти без остановок. То есть кучер пару раз тормозил, но опричник возок не покидал. Железный у него мочевой пузырь. Или он специально только одной чашкой кофе ограничился? Петя-то только воды из колодца чуток похлебал, когда умывался, и то раз выскакивал.

Ехали в полном молчании. Сначала, правда, Петин живот попытался выводить недовольные рулады, но довольно скоро смолк и он. То ли смирился с тем, что кормить его никто в ближайшее время не собирается, то ли его попытки медитировать успокоили. Пете снова удалось на магическое зрение перейти, вот он его и тренировал. Причем ему начинало казаться, что чем дольше он так смотрит, тем больше волосков-каналов видит.

Хотя он их все-таки неправильно называет. Каналы – в теле человека проходят. А что же тогда он в воздухе видит? Так и не придумал. Про силовые линии, поля и уж тем более корпускулярно-волновой дуализм Пете в школе ничего не рассказывали.

В начале пути от громких рулад Петиного живота опричник несколько раз недовольно морщился, но, когда юноша погрузился в исследование магического зрения, эти звуки прекратились, и Трифонов углубился в чтение бумаг. Эти бумаги он брал из довольно объемистой папки, которую вынул все из того же небольшого саквояжа. И как она там поместилась?

Читал, похоже, не в первый раз, но внимательно. Возможно, просто освежал в памяти, возможно, еще раз анализировал и делал для себя какие-то выводы. Точно судить трудно, выражение лица господина Трифонова не менялось, пролистывал ли он очередной лист или внимательно в него вчитывался.

Наигравшись (натренировавшись) с магическим зрением, Петя стал наблюдать за опричником. Для этого откинулся на не слишком мягком сиденье возка в противоположную от него сторону. Вроде бы для того, чтобы его не стеснять. Но еще такая поза позволяла сквозь ресницы просматривать содержимое папки вместе с этим господином. Прочитать текст было трудно, Петя видел листы только под очень острым углом, но хотя бы об их назначении мог строить некоторые предположения.

Сверху лежали пять листов-представлений на выявленных магов. Как выглядит оформленный на него лист, Петя успел в кабинете директора подсмотреть, так-то ему никто показывать не стал. Бумага была непростой, даже не гербовой, а с каким-то хитрым штампом вверху листа, в котором, помимо герба, была еще какая-то надпись в две строки напечатана. Внизу же листа красовалась печать, переливающаяся всеми цветами радуги. Тоже с гербом и какой-то надписью, но уже по кругу.

Потом лежали три листа с какими-то грамотами. Выглядели очень солидно. Как бы не из канцелярии государя великого князя. Возможно, с его личной подписью и печатью. Опричник их рассматривал с особым удовлетворением.

Дальше же шли еще несколько листов, на взгляд, десятка полтора-два, но Трифонов их уже не просматривал. Добирался до верхнего (вроде представление, только незаполненное), щелкал по нему пальцем, проводил ногтем по оставшимся и снова начинал смотреть все сначала. Что он там новое рассчитывал вычитать? Просто время убивал?

Наверное, все-таки время убивал, так как через пару часов таких упражнений он задремал.