- Надеюсь, ты голоден, - загадочно улыбнулась моя хозяйка.
- Ты приготовила мне те самые блюда русской кухни, про которые говорила?
- Да. Борщ, пельмени и блины, - все это она произнесла по-русски, так ласково и вкусно, что мне захотелось повторить:
- Борсчь...
- Пельмени, - подсказала Ева.
- Блини.
Я не мог перестать улыбаться, глядя, как моя молодая невеста наливает черпаком что-то горячее малиново-красное из большой кастрюли.
- Там ведь нет свинины, правда? - уточнил я, почти захлебываясь слюной.
Ева покачала головой:
- Конечно, нет. Я помню. Варила на говядине. И пельмени из курицы.
Я не выдержал. Встал, подошел к ней сзади, протянул руки:
- Можно, Ева?
Она шумно выдохнула, но ничего не ответила, и я со стоном обвил руки вокруг ее тонкой талии. Прижался губами к хрупкому плечику - возле шеи, там, где оно еще не было закрыто  крепдешином.
- У меня для тебя тоже подарки есть, - прошептал я прямо в трепещущую и благоухающую кожу.
- Поешь сначала, - предложила она, положив тонкие ладошки на мои напряженные предплечья, стиснувшие ее талию, но от этого мою голову еще сильнее заволокло туманом.
- Я вдруг потерял аппетит.
- Терджан... - в ее голосе зазвучали жалобные нотки.
Я неимоверным усилием воли заставил себя отпустить ее, отвернулся, заглянул в кастрюлю, чтобы хоть немного отвлечься. Вожделение словно набрасывало красный платок на мой разум, голова отказывалась мыслить ясно.
- Я сегодня ушла с работы на обеде, чтобы приготовить тебе все это, - с легким укором произнесла Ева, но по ее выражению лица я понял, что это только предлог, чтобы усадить меня за стол. Заставить оторваться от нее. Она по-прежнему боится. Даже здесь, на своей территории! Вот ведь пугливый зверёк! Но ничего, я буду терпелив.
Ева поставила передо мной тарелку с дымящимся красным супом и добавила в него что-то белое из баночки, которую взяла в холодильнике.
- Сметана! - сказала девушка, помахав ею перед моим носом. - Помнишь?
Я кивнул:
- Мы запекали с тобой картошку у меня на кухне.
- Ты... очень хитрый обманщик! - воскликнула Ева. - А я... ужасно доверчивая простушка. Как я могла не догадаться, что ты и есть господин? Это наше купание в море, встреча утром на балконе, твой приезд за тридевять земель, чтобы заглянуть мне в глаза, пустая кухня... Боже, кажется, и курица бы догадалась..!
Я проглотил очередную ложку борща и промокнул губы и бороду салфеткой:
- Почему же ты не догадалась? И не закралось ни одного сомнения? Признаться, я ждал разоблачения...
- Я как-то с первой нашей встречи, когда увидела тебя в этой простой черной одежде, не допускала мысли, что ты можешь быть кем-то выше слуги. А еще мне, наверное, хотелось, чтобы мы с тобой стояли если не на одной ступени социальной лестницы, то хотя бы не очень далеко. Ужасно было чувствовать себя низшим сословием, даже хуже того!
- Кажется, я никогда не позволял себе обращаться с тобой как с низшей...
- Нет. О, нет, никогда. Я очень благодарна тебе за это.
Я усмехнулся:
- Порой мне даже казалось, что это я стою перед тобой с протянутой рукой. И до сих пор бывает такое ощущение.
Ева смутилась и отвернулась к плите. Через минуту передо мной возникла новая тарелка с горкой круглых конвертиков из теста. Моя хозяюшка на этот раз тоже присела к столу и стала есть вместе со мной.
- К пельменям тоже подают сметану, - сказала она. - Или кетчуп, или майонез - кто что любит.
- А блини? Их тоже едят со сметаной?
- Да, - кивнула Ева и сама рассмеялась: - похоже, мы всё едим со сметаной...