Черт. Не прошло и пяти минут, как я дал обет воздержания, и уже испытывал искушение нарушить его. О чем я думал? Ясно, что эта идея была обречена на провал… что означало, что ее нужно изменить. На ту, которой я оставался бы верен, Я улыбнулся и пошел дальше мимо медсестры, а в моей голове начал вырисовываться новый план.

Три простых правила, которые я должен соблюдать, если мне понадобится трахнуться: связь только на одну ночь, никаких имен, а также телефонных номеров. Соблюдение этих правил было бы гарантией того, что это будет одноразовый секс и женщина не сможет потом влюбиться в меня. Это означало, что я не могу трахать симпатичных медсестер в больнице, где работал.

Почувствовав, что контролирую себя чуть-чуть лучше, я расправил плечи и посмотрел на часы. Еще целых два часа до конца моей двенадцатичасовой смены.

Как раз в этот момент завибрировал мой телефон. Я полез в карман и мельком взглянул на экран, продолжая идти вслед за доктором Хаслеттом на следующий прием. Это была эсэмэска от Элли, в которой она писала, что нашла для меня жилье.

Я с облегчением улыбнулся. Слава богу, одна из моих проблем решена…

Потом я дочитал сообщение до конца.

Улыбка спала с моего лица. Элли хотела, чтобы я поселился в доме Пейдж, ее старшей и самой близкой подруги. Ее чертовски горячей, совершенно безбашенной лучшей подруги, которую я вожделел с момента полового созревания.

Господь просто посмеялся над моим планом и крученым мячом подбросил свой. Что-то подсказывало мне, что я близок к тому, чтобы найти очень хорошее применение своей руке.

В двадцать восемь лет женщина начинает задаваться вопросами. О таких серьезных и сложных вещах, как судьба, рок, и о том, что делать со своей жизнью. Я была вполне уверена, что моей главной целью не было работать по пятьдесят часов в неделю и никогда не пережить ничего более волнующего, чем пряные тайские обеды навынос, на которые я раскошеливалась каждый пятничный вечер. Разумеется, жизнь не должна ограничиваться этим.

Но в последнее время моя жизнь стала похожа на дешевый комплект нижнего белья, который врезается в тело и приносит одни неудобства.

Я и не подозревала, что жизнь собиралась иронично хлестнуть меня по лицу.

Зазвонил телефон, и я схватила его со столешницы.

– Алло?

– Мне нужна твоя помощь, Пейдж, – заявила моя лучшая подруга, как только я ответила.

Оставив в покое спам, который я бегло просматривала, я склонилась над обеденным столом. Под ним храпел мой пес Энчилада, видя сны о том, о чем видят сны собаки.

– Конечно, Элли. Что происходит?

Она колебалась, заставляя меня гадать, какую услугу она имеет в виду. Элли была мне как сестра, она знала, что не было ничего, чего бы я не сделала для нее.

– Кэннону нужно место для жилья, – наконец сказала она.

Только не это.

Справившись с неожиданно задрожавшей челюстью, я, скинув туфли на каблуках, отпила глоток воды из бутылки. Кэннон? Делить свою крохотную квартирку с ее придурковатым младшим братцем, которого я не видела и с которым не разговаривала много лет? Еще не хватало!

Я была закрытым человеком и ценила свое одиночество. Вот почему я предпочла не иметь никаких соседей и избавить себя от склок. Не те новости мне хотелось услышать в четверг вечером после беспокойного рабочего дня. В детстве мы с Элли и Кэнноном были почти неразлучны, но после того как мы переехали и поступили в колледж, я вообще не поддерживала с ним никакой связи.

– Не знаю, Элли. У меня довольно тесно. – Я жила в двухуровневой квартире площадью шестьсот квадратных футов