– Я буду второй дежурной, – она сказала это быстрее, чем окончательно решилась.

Степа приоткрыл правый глаз и промурлыкал:

– Нда, я так и хотел предложить. Вдвоем всегда выходит быстрее, а нам не стоит сильно рассиживаться.

– Отлично, – нисколько не смутился Рома и протянул ей пузатую большую кастрюлю. – Сходишь за водой?

От противного осознания, что он раскрыл ее план, у Алисы вспыхнули щеки. Нельзя было оставлять ему свою посуду. Но пока она подыскивала подходящие слова, Рома вдруг добавил:

– Шутка, я сам притащу.

И словно бы наслаждаясь ее замешательством, отправился за водой. Алиса ощутила себя обманутым маленьким ребенком.

На приготовление завтрака ушло примерно полчаса, а запас продуктов сократился на полный пакет овсянки, половину копченой колбасы, буханку хлеба и две трети пачки сыра. По настоянию Зои в кашу добавили примерно две кружки сушеной клюквы и сухофруктов. К большому удивлению Алисы, Рома уверенно обращался с горелкой, и, как будто имел опыт в приготовлении походных завтраков.

– Где ты так научился нарезать бутерброды? – не выдержала она.

Рома умело нарезал хлеб аккуратными прямоугольниками, филигранно собирая ровные пирамидки из хлеба, колбасы и сыра.

– Думаешь, большие предприниматели не готовят себе еду?

– Только не из такого хлеба и дешевой колбасы.

– А что, если я готовил не для себя?

– Что, твоей девушке нравятся нарезки? – съязвила она, но Рома промолчал.

– Ром, нарезай куски побольше, не для детсада готовишь, – поправил Степа.

После этого замечания Рома молчал до самого окончания завтрака и только когда все поели и разошлись собирать вещи, он вдруг неожиданно спросил:

– Почему же ты мне так не доверяешь?

Вопрос застал Алису врасплох, она как раз складывала в пакет остатки продуктов.

– А с каких пор миллионеры варят каши, ходят в походы и дежурят? – с вызовом спросила Алиса.

– Ты со многими миллионерами знакома?

– Нет, но ни один из них не следил за мной и не убивал моего мужа.

Рома изменился в лице, словно вспомнив что-то болезненное.

– Алиса, я не ангел, и я совершил много ошибок. И может быть, даже кого-то убил. Не своими руками, но по моей вине. Но твоего мужа нет в числе этих жертв.

Она на секунду опешила от неожиданной тяжести и горечи, которая скрывалась за этими словами. Но эта слабость была мгновенной, поэтому в следующую минуту она взяла себя в руки и сказала:

– Так докажи и сделай так, чтобы я дожила до конца похода. Тогда поверю.

Она как раз закончила собирать посуду, и, пока он не успел ничего ответить, убежала к своей палатке. Все что угодно, но он не увидит, как ее трясет. Она была права, и она не должна была так себя чувствовать, не должна была бояться его ответов. Но что, если Рома Баженов и правда был не виноват?

Сейчас ей хотелось бы просто неподвижно лежать в темноте, зарывшись с головой в спальный мешок, словно в одеяло. Но Степа скомандовал, чтобы через час все были готовы, поэтому пришлось разбирать палатку и заново набивать рюкзак вещами, которые, казалось, никогда в него не поместятся. Они валялись по всей палатке, в полном беспорядке и хаосе. Глядя на огромную кучу, Алиса недоумевала как она изначально смогла упаковать все это в одном рюкзаке. К тому же, вчера она надела длинные лосины и объемную куртку, а сейчас солнце понемногу припекало и день обещал быть жарким, так что куртку тоже нужно было куда-то пристроить. А еще ведь общий модуль и минимум литр питьевой воды.

Через сорок минут мучений, паники и страха, она наконец бессильно опустилась на траву рядом с полностью собранным рюкзаком. Пришлось закрепить спальный мешок снаружи, на жестких ремнях под днищем, иначе места внутри не оставалось. Она осмотрелась: никому ни до кого не было дела, каждый занимался своими вещами, сосредоточенно запихивая в рюкзак тапки, сворачивая палатки, шнуруя ботинки, наклеивая пластырь на пока еще целую кожу стоп. Инструкторы, Зоя и Степа, точно также собирались в путь, ни за кем ничего не проверяя, не подсказывая, не беспокоясь, ни о чем не напоминая.