14 августа 1725 года на Съестном/Сытном рынке «у столба, в присутствии небольшой команды гвардейских солдат, неизменного свидетеля казней – секретаря Тайной канцелярии Ивана Топильского и толпы народа» была совершена экзекуция. Ну а дальше все пошло строго по приговору: голову заспиртовали и отвезли в Тамбов, где «в торговый день, в присутствии властей и при многих людях, голова Выморкова „с публикою“, с барабанным боем на спицу воткнута, и лист о винах Выморкова при той оказии прочтен и прибит крепко к тому столбу, впредь для всенародного ведения, и поставлены у того столба для караулу солдаты».

Схожая посмертная судьба ждала еще одного казненного в 1725 году – некоего Александра Семикова, прослужившего не один год в гренадерах, а после кончины Петра I объявившего себя вдруг царевичем Алексеем. Действия разворачивались около местечка Почеп (нынешняя Брянская область); как писал позже мемуарист, явно знакомый с местными преданиями, самозванец «прибыл туда с некоторым числом вооруженных гренадеров, хорошо одет и с пышною услугою, называл себя царевичем Алексеем Петровичем, рассказывал о чудном своем избавлении и что, будучи послушным сыном, бояся Бога и, не желая нанести во время царствования своего отца бедствия России, он скрывался до сего времени, но теперь, почитая себя законным наследником престола, едет в Москву принять царство своих предков».

К самозванцам на Руси всегда было отношение особое: народ волновался, но еще больше волновалась власть. Экс-гренадер был взят под стражу, весной 1725 года его доставили в Москву, где «оной вор самозванец Семиков в своем воровском намерении в роспросах и с розысков винился». Казнь состоялась в Петербурге, где 22 ноября 1725 года Семикову отрубили голову.

И снова знакомое: велено было голову «поставить на публичном месте на коле и прибить вину, какова прислана при оном указе, а по времени сделать каменной столп, и на нём поставить оную голову на железной спице и, написав вину на жестяном листу, прибить к тому столбу». Все так и исполнили: уже в декабре деревянный столб стоял в Почепе, а по весне его сменил каменный. Столетие спустя местный летописец сообщал, что «столп сей существует до сего времени и находится на площади, недалеко от Преображенской церкви».

Больше, ясное дело, волнений и бунтов в Почепе не случалось.

Не о каждом казненном можно найти хоть сколько-нибудь существенные сведения. Вот история, известная только благодаря записи в дневнике Петра Даниловича Апостола от 15 февраля 1726 года: «Отправился смотреть экзекуцию, производившуюся на той стороне реки. Сначала наказывали кошками на эшафоте пятерых лиц, потом парня и девку; по окончании этого повесили слугу и отрубили голову его господину, поручику (lieutenant) Безобразову за то, что тот приказал своему слуге утопить ямщика, чтобы завладеть его лошадью, стоившею около 14 р.; слуга сделал это».

Про дело поручика Безобразова, окончившего жизнь на Троицкой площади, не найдешь сведений даже в самых пространных трудах по истории XVIII столетия.

Петру Даниловичу, можно сказать, повезло (если такое можно назвать везением): он успел лицезреть не только казнь, но и находившиеся на кольях головы прежних казненных. Спустя всего год с небольшим столь ошеломляющих впечатлений он бы уже не получил. В мае 1727 года на престол вступил император Петр II, а уже 10 июля Верховный тайный совет специальным протоколом оформил историческое решение: «1727 г. Июля в 10 день, Его Императорское Величество указал которые столбы в С. – Петербурге и в Москве внутри городов на площадях каменные сделаны и на них также и на кольях винных людей тела и головы потыканы, те все столбы разобрать до основания, а тела и взоткнутые головы снять и похоронить».