Но лошадь и ослика нам все-таки вернули. Надо же, не сожрали. Снабдили меня даже седлом (явно боялись, что без него не уеду). Мой новый брат откопал мне одежду по размеру взамен утерянных вещей. Всякого тряпья за время жертвоприношений у троллей накопилась целая пещера, так что снабдить можно было если не экспедицию на Марс, то хотя бы несколько групп, путешествующих вокруг света, и еще останется. Мою же собственную флягу вручили мне так торжественно, словно не возвращали утраченное, а щедро награждали победителя. Правда, шаман был явно против возврата чудесной фляги, но после долгого разговора с вождем обзавелся парочкой знатных фингалов под обоими глазами и поспешил признать свою ошибку. Мол, не подумал, вспылил, с кем не бывает?

Еще в дорогу нас щедро снабдили провиантом. Например, долгоиграющим мясом, которое умудрились завялить до такой степени, что можно грызть неделю, все как новое будет. Ну, или зубы кончатся раньше, чем это мясо. Провожали за околицу всем поселением от мала до велика, долго махали руками вслед, глотали слезы облегчения и желали путешествия долгого и счастливого. Короче, не возвращаться больше. Шаман ради такого случая даже в очередной раз прилюдно впал в транс, махнул своими непромытыми косицами с заплетенными в них бусинами, ракушками и выдал очень положительное для горных троллей пророчество. Не вернемся. По крайней мере, к ним.

Ну, нам самим не очень-то и хотелось.

В дорогу двинулись уже за полдень. Мы бы выехали раньше с рассветом, но сначала мы пировали с троллями, затем оруженосец рыцаря Кехт долго запихивал своего сэра в изрядно помятые доспехи. Занятие оказалось долгим, сложным и требующим самоотречения. Искореженный металл наотрез отказывался вмещать в себя сэра Толеснала, а сам рыцарь упрямо не желал путешествовать без доспехов. Очень ему хотелось, чтобы о том, что он именно рыцарь, едущий свершать подвиги во имя прекрасной дамы, люди видели издалека.

– Ваше сэрство, – натужно кряхтел веснушчатый оруженосец, – где это вы тут встречных людей лицезреть изволили? Все люди, которым дома не сидится до свербежу в штанах, с вами в одном отряде движутся. А они уже знают, кто вы, и зачем по горам скачете.

Но увещевания парня вразумлению рыцаря не помогали. Хочу, говорит, чтобы издалека рыцарский чин виден был, и все тут.

– А ты на кляче своей напиши «На этом скакуне изволит ехать рыцарь!». – Сжалилась над русоволосым оруженосцем Лисса.

Тот благодарно сверкнул в ее сторону серыми глазами, но процесс одевания не прервал.

– Леди Лисса, – высокопарно начал уязвленный прямо в незащищенное нагрудником сердце сэр. – Если бы вы изволили принадлежать не к дамскому полу, непременно вызвал бы вас на поединок чести.

– А так, полагаю, боитесь, что мой магический файербол запечет вас в собственном соку прямо в ваших же железках. – В тон ответила зеленоокая колдунья, фыркнула и покинула пещеру, чтобы дальше не созерцать это безобразие.

Лорд Тиррэль, как и положено шпиону, навострившемуся в области дипломатии и разных прочих политесов при дворе, попытался высказать свои сомнения в необходимости дальнейшего откладывания выезда экспедиции более мягко:

– Леди Вероника, может, действительно больше не стоит ждать?

– Предлагаете меня бросить?! – неожиданно возопил Толеснал, которому именно в этот момент Кехт уронил старательно прилаживаемую деталь на ногу. Тяжелая даже на первый взгляд железяка хорошо приложила рыцарскую конечность, заставив свою жертву болезненно схватиться за пострадавшую ступню. – Это не по-рыцарски – оставлять своих в стане врага.