Инна никогда бы не подумала, что в Татарстане, довольно-таки богатом и ухоженном по российским меркам регионе, до сих пор могли остаться такие убогие местечки.

Одна из улиц была застроена блочными пятиэтажками. Хрущевки, непременный атрибут каждого советского города, выглядели более опрятно, нежели другие строения в Старых Полянах. Многие балконы застеклены и украшены цветочными горшками, возле домов стояли скамейки, даже детские площадки и клумбы имелись. Забетонированная площадка с мусорными контейнерами выглядела недавно убранной – дворник постарался на славу. Все эти изыски навели на мысль, что район, должно быть, считается здесь элитным.

В песочнице возился ребенок. Маленькая девочка раскачивалась на качелях, старательно сгибая и разгибая ноги и помогая себе всем корпусом. Качели издавали пронзительный тоскливый скрип, словно жалуясь на судьбу.

На небольшом квадратном пятачке стояли три автомобиля. Вот только хозяев, да и вообще взрослых людей поблизости не было, так что попросить об услуге оказалось некого.

Инна оставила блочный райский уголок, свернула два или три раза и теперь шла по главной улице, которая носила имя маршала Жукова. Миновав заколоченное, полуразрушенное, исчерканное неприличными надписями строение, на котором чудом сохранилась вывеска «Клуб „Старые Поляны“», Инна увидела ряд кирпичных желтых двухэтажек.

Автомобили возле них отсутствовали, если не считать железного скелета без колес, что приткнулся возле дерева. Многие окна были раскрыты, бесстыдно обнажая подробности чужой жизни. За какими-то из них громко спорили и ругались, за другим истошно вопил ребенок. Обрывки телевизионных передач, музыка, вой пылесоса – жизнь кипела, но погружаться в нее, узнавать о ней что-то желания не было. Инна поспешно прошла мимо.

Возле одного из частных домов стоял видавший виды «жигуль». Инна решительно направилась в ту сторону. Калитка была заперта, заглянуть за забор не получилось: слишком высокий.

Не обнаружив звонка, Инна принялась стучать. Никто не вышел на стук, но она не сдавалась.

– Откройте, пожалуйста! – крикнула Инна. – Простите за беспокойство, мне нужна помощь! Есть там кто-нибудь?

Тишина. Никаких признаков жизни.

Разозлившись, Инна снова забарабанила в дверь, не желая сдаваться.

– Эй! Чо колотисся? – спросил старческий голос.

Инна обернулась резко, чуть не свернув шею, и увидела, что из окна дома напротив выглядывает пожилая женщина. Здесь забор был низенький и щербатый, бесстыдно выставляющий на всеобщее обозрение захламленный дворик и приземистый дом с криво нахлобученной крышей.

– Извините за беспокойство, вы не знаете, хозяева дома? Мне нужен автомобиль, точнее… Я хотела попросить отвезти меня… – Она беспомощно всплеснула руками. («Где же твое блестящее умение общаться с людьми? Где отточенные коммуникативные навыки?») – В общем, как мне поговорить с хозяевами этого дома, не подскажете?

Старуха тупо смотрела на Инну.

– Кто там живет? – продолжала по инерции Инна, сознавая: это то же самое, что стучать в ненавистную калитку.

– Ты откудова взялась? Сама-то? Милицию позову! – отреагировала, наконец, соседка.

– Кстати, неплохо было бы!

Инна шагнула в ее сторону. Может, стражи закона помогут?

– А где здесь полиция?

– Иди отсюдова! – отрезала старуха и провалилась вглубь дома.

– Да что вы все здесь, с ума посходили? – в сердцах воскликнула Инна.

Ей никто не возразил. Инна пошла дальше по улице. Добралась до самого конца, но так никого и не встретила. Правда, в одном из домов, видимо, шла гулянка. Окна, завешенные тюлевыми занавесками, были широко распахнуты, изнутри доносились громкие нетрезвые голоса, перекрикивающие модную в далекие девяностые певицу, женский смех, звон посуды.