С годами такая работа давалась ему все труднее, но эту, он чувствовал, ему необходимо было сделать самому.

Тиндар Лезальт владел несколькими борделями в элитных кварталах Виллирена, которых было не так много. Еще он проворачивал разные аферы, тоже не много, не больше, чем игорных дел, которые Малума совершенно не интересовали. Те, кто знал, как искать, могли найти его каждую вторую ночь в подвальном помещении одного из его борделей, который специализировался на женщинах из местных племен, что вызывало у Малума куда больше отвращения. Этих женщин вырывали из родной им среды и подкладывали под бизнесменов и бандитов, которые трахали их, а потом пили импортную водку, делились впечатлениями о том, как они их трахнули, и вспоминали добрые старые времена.

Малум сам был не из таких, не имел к ним никакого отношения и считал, что они просто позорят само имя бандитов. Кое-кто полагал, что Тиндар занимался секретными и дорогостоящими операциями по усовершенствованию культистами человеческого тела. Ходили и еще более темные слухи о пересаживании людям частей тел животных, о том, что такие эксперименты оплачивались из имперской казны, и о целых поселках комбинированных людей, разбросанных якобы по всему архипелагу. Малум мог в это поверить, ему доводилось видеть такие образцы, явно носившие следы вмешательства, причем иногда настолько жуткие, что куда там до них искусственно выращенным тварям, с которыми он дрался в подземелье. На Джокулле и Маоуре, за пределами империи, были такие отдаленные деревни, где подобные полукровки и квартероны пугали даже друг друга, ковыляя на искалеченных ногах из хижины в хижину.

Все эти сомнительные предприятия были лишь малой толикой того, чем занимался обычно Тиндар, но не за это Малум собирался его убить.

Три двери по коридору, последняя слева. За ней шум: взволнованная болтовня, визгливый смех. Малум вошел, боком скользнув в проход. Внутри старики в масках играли в карты при свете зеленого биолюма. Другие клиенты пили у бара, где пронырливый культист старательно убеждал их купить реликвию, заряженную его несовершенной магией, из-за чего покупатели могли расстаться впоследствии с рукой, ногой, а то и с жизнью. Малум прошел на середину, словно собираясь сесть за стол, и остановился. Вдоль одной стены стояли клетки, в них сидели псы, выведенные специально для клеточных боев: громадины, помесь то ли с джилами, то ли еще с кем, некоторые с двумя головами и мощными клыками. Глядя на них, легко было поверить в слухи, ходившие о хозяине заведения. Деньги в таких полулегальных местах переходили из рук в руки даже быстрее, чем наверху, в городе. Здесь они просто испаряются из карманов. Взгляды всех собравшихся устремились к Малуму; были среди них знакомые лица, иных он видел впервые.

Вон он, там. В углу комнаты две полностью одетые рыжеволосые шлюхи буквально оседлали мускулистого мужика в коричневых брюках и с голым торсом, прикрытым лишь дорогим жилетом, – это и был сам Тиндар. Он глядел на Малума с улыбкой, которая могла означать как то, что он знает, кто перед ним, так и совершенно обратное. На мгновение в комнате стало тихо.

Малум сделал жест, и шлюхи кинулись к бару. Из его рукава выскользнул нож. От ярости Малум оскалился, выставив клыки. «Контролируй себя, контролируй!» – осадил он себя, а тем временем человек в углу так вжался в свое кресло, что едва не стек на пол сквозь спинку.

– Какого хрена ты надумал? – запинаясь, проговорил он.

Малум вонзил нож человеку в грудь и рассек его от плеча до бедра; борозда, оставленная клинком, соблазнительно заблестела, но он не собирался пить кровь этого ублюдка. Малум снова провел ножом наискось от другого плеча до бедра, нарисовав на его груди крест.