– А не желаете ли по стаканчику южного бурбона? – вопросил мистер Уоллан, обращаясь к адвокату.

Мистер Эйвенер желал, и в целом было заметно, что ему вполне комфортно в нашей теплой компании.

Компания стала лишь теплее после того, как дамы принялись за чай, причем миссис Макстон и Бетси не отказались от столовой ложечки бурбона «для вкуса», я же пила обычный мятный, украдкой поглядывая на полицейское управление.

Две претензии, обе на существенные суммы – мы рассчитывали, что их будет достаточно не только на оплату услуг адвоката, но и просто на «моральное удовлетворение», в любом случае доступ к счету профессора Стентона позволял мне обратиться к адвокату без значительного финансового ущерба для моего благосостояния, а некоторым следовало бы усвоить, что нельзя вот просто так взять и посадить моих людей за решетку исключительно в целях получения моего согласия на брак, заключение коего я могла бы воспринять с энтузиазмом разве что после смерти!

В эту ночь свет горел в кабинете лорда Давернетти практически до полуночи.

По какой-то не слишком понятной мне причине я засыпала со счастливой улыбкой при мысли о том, что мы все-таки нашли адвоката и обжаловали оба ареста.

Ночь прошла совершенно спокойно.

И даже завтракать мы садились в самом благостном расположении духа, но тут… в дверь номера постучали. Мистер Уоллан, несколько удивленный, как и все мы, отправился ко входу, дабы исполнить свои прямые обязанности дворецкого, но неожиданно для всех нас едва ли не встал в проходе, блокируя его от явно нежеланных посетителей.

– Доброе утро, мисс Ваерти, – отодвигая остолбеневшего мистера Уоллана применением простейшей магии, возвестил лорд Давернетти, уверенно входя в наше временное жилище.

Выглядел старший следователь блестяще, в том плане что ярко блестели его начищенные ботинки, кожаные перчатки, кожаные вставки в кашемировом плаще, железная цепочка часов, видневшихся в кармане, и значок полиции, который он невозмутимо сунул под нос мистеру Уоллану, лишая того всяческой возможности воспрепятствовать появлению полицейского.

Мы как сидели за столом, так и поднялись. Я – для неглубокого реверанса, миссис Макстон и Бетси – для куда более низкого поклона, остальным тоже пришлось кланяться.

– Итак, – сверкая счастливейшей из всех возможных улыбок, возвестил лорд Давернетти, входя в наше временное убежище, – искренне хочется вас порадовать, а потому перейду сразу к делу, – и он обвел нас всех смеющимися черно-зелеными глазами… да, глазам, судя по всему, также было крайне… весело.

Дракон между тем радовать не спешил, для начала он снял плащ и шляпу, передав их мистеру Уоллану, после, пристально взирая на меня, стянул перчатки и лишь затем уведомил:

– Итак, в вашем «доме» имеются двое условно освобожденных, мисс Ваерти. Вы знаете, порядок надзора над условно освобожденными?

Я была вынуждена признать, что нет, но…

– Я осведомлюсь об этом у своего адвоката, лорд Давернетти.

И мистер Уоллан, уже развесивший вещи полицейского, вняв моему красноречивому взгляду, мгновенно оделся и покинул номер в известном нам всем направлении – ушел за адвокатом.

– Что ж, ваше право, – согласился Давернетти, усаживаясь за стол.

Увы, правила гостеприимства обязали миссис Макстон подать ему чай, а Бетси – накрыть стол для лорда старшего следователя.

– Благодарю вас, – издевательски поблагодарил Давернетти.

Миссис Макстон с трудом сдержала порыв выплеснуть остатки заварки из чайничка ему в лицо, причем прямо с чайничком.

Но увы – этикет, правила приличия и все прочее.