И совершенно неожиданным оказалось то, что самой важной новостью за всю прошедшую неделю стала я!

«Воскресный полдень был в самом разгаре, из храмов выходили после утренней мессы человеческие жители нашего достойнейшего города, разъезжались по светским раутам и приемам почтенные потомки отцов-основателей Вестернадана, беспечно играли в заснеженном городском парке дети под строгим присмотром готовых ко всему гувернанток… но даже последние оказались совершенно не готовы к произошедшему далее!»

Сколь много пафоса и сколь ужасный слог, подумалось мне.

Читать далее не было никакого желания, и я бы вовсе швырнула это издание куда-нибудь в камин, потому как картинка, иллюстрирующая описываемое событие была… мягко говоря, вызывающей желание сходить к редактору «Illustrated News» и побеседовать лично и совершенно не вежливо. На картинке была изображена миссис Макстон, раза в три поболее имеющихся объемов, несущая на крестообразном шесте черную ночную сорочку, следом, брезгливо придерживая платье, под которым имелись демонстрируемые всем полосатые синие чулки истинной старой девы, двигалась я, а за мной, истекая по́том с выражением максимального трагизма шествовали мистеры Уоллан, Илнер и Оннер. Они с трудом несли три внушительных сундука, на которых имелась надпись: «Секретные материалы профессора Стентона».

«ОНА ОТДАЛА ВСЕ!!!» – гласил основной заголовок статьи.

Если бы кто-то потрудился просмотреть утренние и дневные новости за тот же день, обнаружил бы краткую заметку о том, как мисс Анабель Ваерти публично передала все научные разработки, монографии, описания и прочие труды профессора Стентона работникам мэрии. Да, это был сундук, картонный, внушительный, но достаточно легкий для того, чтобы я могла попозировать с ним в руках перед фотокорреспондентами. Но куда там! Увиденная мной иллюстрация затмевала любые официальные снимки! О, сколько драматизма она несла! Сколько информации! Сколько поводов для досужих разговоров и предположений! К примеру, я и миссис Макстон выглядели гордыми и довольными, а вот мужская половина нашего дома явно терзалась угрызениями совести по поводу того, что предали своего хозяина и господина, дракона, подарившего им крышу над головой. И нет, я не придумала это сама – внизу, под иллюстрацией, имелась расшифровка каждой детали рисунка. И лишь прочтя ее, я обратила внимание на то, что одна из гувернанток, засмотревшись на наше шествие, не успела поймать падающего с дерева малыша и тот лежит на снегу со сломанной шеей, а невдалеке молодая мать теряет сознание при виде этой трагедии. В другой же части иллюстрации кот сидел на дереве, жуя только что пойманную птицу, а та продолжала кричать, моля о спасении, но спасения не было. В довершении ко всему на дереве паук доедал муху, пойманную в сеть! Помилуй, Господи, но откуда в заснеженном саду в лютый мороз взяться как пауку, так и мухе?!

Воистину, после подобного мне совершенно не хотелось читать, что там будет далее в этом чудовищном литературном шедевре желтой прессы, но текст оказался разительно отличающимся от отвратительной иллюстрации:

«Несомненно, мы все должны признать один неоспоримый факт – мисс Анабель Ваерти весьма быстро и профессионально провела научные изыскания и определила, что чудовищный ночной маньяк убивает лишь девушек в белых ночных сорочках! Острейший ум, удивительная для столь юной особы проницательность – и открытие, остановившее гибель жительниц Вестернадана!»

Я перечитала дважды, ища, где во всем этом подвох, и, к своему удивлению, не обнаружила его.