Выдыхаю, выхожу из туалета.

Неожиданно резко влетаю в мужчину, сталкиваясь с ним. По инерции лечу назад, машу руками, пытаясь обрести равновесие. Сильные мужские руки подхватывают меня, предотвращая падение, и отпускают. Мужчина выше меня на голову. Поднимаю глаза и тут же неосознанно отступаю, упираясь спиной в дверь. Свысока на меня смотрят чёрные пронзительные недобрые глаза. Ему лет сорок примерно, может больше. Высокий, широкоплечий, в тёмно-синей рубашке с воротником-стойкой, на груди расстёгнуты пара пуговиц, запонки, часы с золотым браслетом. Волосы чёрные, ухоженная щетина. Уверенный в себе, статный. От него исходит аура власти и превосходства. Он не просто смотрит, а уничтожает меня взглядом. Словно увидел у себя под ногами мышь. Сглатываю. Сковывает страхом, сжимаюсь, словно встретилась с самим дьяволом. По спине бежит холодок.

— Ты кто? — тихо, но холодно спрашивает он и медленно ведёт глазами по моему телу.

— Я Дарина, — зачем-то называю своё имя, будто оно что-то значит.

— Кто ты? — с нажимом повторяет он.

— Горничная, — голос пропадает, шепчу еле слышно.

— Ясно, — недовольно отзывается мужчина. — Брысь отсюда! — пренебрежительно произносит он и отступает, словно я нашкодившая кошка. Меня сносит его давящей тёмной энергетикой. Убегаю с колотящимся сердцем, словно меня поймали на преступлении…

2. Глава 2

Дарина

Залетаю на кухню, пытаясь восстановить дыхание.

Знаете, бывают такие мужчины, вроде красивые, нет в них ничего отталкивающего, даже харизматичные, но сморишь на них и хочется бежать как можно дальше, без оглядки. Это страшно. Мурашки по коже.

— Ты чего запыхалась? Не нашла туалет? — спрашивает Люба.

— Нашла, все нормально, — сажусь за стойку, отпиваю чай, пытаясь восстановить дыхание. Я не знаю, кто этот мужчина, но очень надеюсь, что наше столкновение не повлечёт за собой последствий.

— Кушай, пока пирог не остыл. И слушай меня, — говорит Люба, нарезая овощи. — Нас в доме всего трое. Ты, я и Василиса. Я готовлю и занимаюсь закупками всего необходимого, помогаю вам по возможности. Вы с Васькой убираете, стираете, обслуживаете хозяев и гостей.

— В каком плане «обслуживаете»?

— Ну принеси-подай, накрой на стол, убери посуду и все в этом роде. У вас с Василисой форма. Выдам тебе вечером. Глобальной уборкой, вроде мытья окон, чистки мебели и ковров, занимается специальная служба раз в месяц. Во дворе работает Миша. Для тебя – дядя Миша, для меня – муж, — усмехается женщина. — Он что-то вроде садовника: баньку топит, за лошадьми смотрит.

— Здесь есть лошади? — распахиваю глаза, восхищаюсь.

— Есть, — кивает женщина. — Тебе сколько лет?

— Двадцать позавчера исполнилось.

— Точно? — хмурится женщина.

— Могу показать паспорт, — соскакиваю со стула, кидаясь к чемодану.

— Да сядь ты, заполошная. Верю я, верю. Просто выглядишь как девочка.

— Наконец, они свалили! — в кухню входит девушка лет двадцати пяти. Рыженькая, в веснушках, высокая, стройная, красивая. В сером платье с белым воротником. Она несёт поднос с кучей бокалов и пустой бутылкой из-под коньяка. — Оу, у нас новенькая?! — восхищается она, рассматривая меня.

— Да, — киваю. — Дарина, — протягиваю девушке руку. Она ставит поднос на стол, обтирает ладонь полотенцем и пожимает мою руку.

— Василиса, можно просто Вася. Можно Васек, можно Василёк, — смеётся.

— Василек, очень красиво.

— Как я тебя ждала, Дарина, ты даже не представляешь. Одна тут забегалась, — берет стаканы, составляя их в посудомоечную машину. — Нальёшь мне тоже чаю? — стаскивает у Любы кусочек сладкого перца.