Мне впервые настолько неуютно в присутствии Михаила, что я сжимаюсь. Он снова на меня смотрит. Не как на ребёнка…

— Тебе тридцать девять, — тихо сообщаю ему я.

— Я знаю, сколько мне лет, Влада! Разве в возрасте дело? Я же не давлю. Нет так нет. Просто фиктивный брак. Но, думаю, ты изменишь свое мнение, когда узнаешь меня лучше.

— Нет, — качаю головой. Я, наверное, только сейчас понимаю, что вот это все противно. Он смотрит на меня с похотью. А не как раньше – как на капризного ребенка.

— Ну нет так нет. Я не принуждаю.

— На все нет, — твердо произношу я.

— Да что же ты такая упрямая?! — психует Михаил. — Я тут из кожи вон лезу, придумываю схемы! Кто ты без меня?! — поднимается с места, начиная расхаживать по моей комнате. А я чувствую спазм в грудной клетке. Тоже поднимаюсь с места, беру спортивную сумку, закидывая туда необходимые вещи. Не могу больше оставаться в его доме. Мне противно, мне гадко, стыдно, страшно. — Ну и куда ты собралась?! — кричит он. — Ты же ни к чему не приспособлена!

А раньше он разговаривал со мной по-другому. Когда родители погибли, я осталась совершенно одна. Я вообще слабо соображала. Михаил все взял в свои руки, организовал похороны, устроил поминки. Он очень меня поддерживал. Говорил: чувствуй себя как дома, ничего не бойся и не стесняйся. А по факту я теперь никто без него.

В такие моменты люто ненавижу родителей.

Зачем они оставили меня одну?

Совсем одну.

Почему?

За что?

— Я тебя спрашиваю! Бомжевать будешь?!

— Проживу как-нибудь! — кидаю ему. — Я не могу больше оставаться в твоем доме, жить по твоим правилам.

— Да как ты проживёшь?! Включи голову! — злится, пока я собираю в рюкзак книги и конспекты. По факту, здесь все вещи не мои. Их покупал Михаил. Все, что принадлежало мне, сгорело. — Ты же инфантильная дурочка. Привыкла, что все решает папочка. И сейчас ведёшь себя как ребенок! — продолжает пьяную тираду.

А мне гадко, оттого что он попрекает меня. А еще больше обидно, потому что Михаил где-то прав. Не отвечаю, глаза щиплет от подступающих слез. Но я не плачу. Сжимаю зубы, хватаю сумку, рюкзак и выхожу из комнаты.

— Ну и иди! Иди! — кричит мне вслед. — Нужно учиться на своих ошибках. Увидишь, что в этом мире не все так просто. Нужно быть более расчётливой и не строить детских иллюзии! — добавляет уже мне в спину, пока я торопливо обуваюсь и натягиваю куртку. Выбегаю из дома, бегу к воротам.

Темно. На часах около десяти вечера. Горят фонари. Бреду вперед быстрым шагом. Выдыхаюсь в конце улицы.

А куда я иду?

Сглатываю, оглядываясь. Район у нас спокойный. Но я одна на улице, и идти мне в общем-то некуда. Можно попросить комнату в общежитии. Не уверена, что дадут, но стоит попробовать. Но это завтра. А сейчас…

Проверяю баланс на карте. На гостиницу хватит, но денег не так много, чтобы ими раскидываться, ибо я не знаю, когда будут следующие и будут ли вообще.

Набираю подругу. Машка единственная, кому я могу позвонить с просьбами. Раньше не приближала к себе людей, не заводила много друзей и считала это правильным. Дура.

— Да, — отвечает Машка. — Я тебе кучу фоток с купальниками отправила. Ты даже не посмотрела.

— Маш, можно мне сегодня у тебя переночевать? Я из дома ушла, — закрываю глаза.

— Что случилось?

— Маш, да или нет? Я на улице сейчас, — оглядываюсь на мимо проходящего мужчину, который косится на меня. Отхожу подальше. Встаю рядом с калиткой одного из домов.

— Да приезжай, конечно.

— Спасибо, Машуля.

Открываю приложение, вызываю такси. Пока жду его, мне звонит Михаил. Игнорирую, скидывая звонок. Но он звонит еще и еще. Следом прилетает сообщение. Читаю уже в такси.