На ветхом крыльце стояла баба Вера. Она выглядела расстроенной. Вот к чему привели ее предсказания. Но у нее было правило – всегда говорить правду. Коли человек сам пожелал таковую узнать.

Ньер уложил Диву на широкую лавку, которая заменяла ведунье постель. Васса тут же наклонилась над княгиней, убирая волосы с ее лба. Вера тем временем ухватила со стены пучок каких-то трав и протянула Вассе.

– Потри в ладонях и поднеси к ее лицу, – торопливо сказала ведунья, отдавая Вассе травы.

– Ты что наплести ей, ведьма старая? Ты зачем так пугать ее?! – Ньер навис над ведуньей.

– Я сказала лишь то, что увидела, – ответила Вера.

– Если она безотложно не приходить в себя, я тебе мозги выбить, – предупредил Ньер, хватая бабку за рукав. Он опасался того, что ведунья могла сделать кое-что похуже дурных предсказаний: мало ли она отравила жену Рёрика, все может быть. – Ты исцелять ее тотчас.

– Ньер, смотри, – позвала Васса, замахав рукой. – Княгиня наша в себя приходит…

Старший дружинник и ведунья обернулись на Диву. И правда, она стала выходить из забытья. Но взгляд ее был все еще туманным. Васса тут же поддержала ее под голову и напоила водой из ковша, который подала Вера. Дива сделала глоток, а потом отпихнула от себя ковш, отворачиваясь.

– Я хочу домой, – произнесла Дива, пытаясь подняться. Но ей все еще было плохо. Она ощущала тошноту, голова ее кружилась.

– Я помогу, – Васса поддержала Диву под локоть.

Ньер погрозил бабке кулаком. Но времени на разбирательства с ведуньей сейчас не было.

– Ты сама дойти? – Ньер помог Диве встать. – Или тебя нести?

– Я сама…– Дива двинулась к выходу. Васса поддерживала ее за талию. Уже у входа Дива остановилась и обернулась на бабу Веру. – Я могу что-то изменить?

– Ты можешь пытаться…– ответила Вера. И ее слова прозвучали как приговор, но не надежда.

Дива пошатнулась. Благо, Васса оказалась рядом, не давая ей упасть.

– Ты придержать свой поганый язык. Или он больше тебе не понадобиться, – Ньер потянулся к поясу, где у него был кинжал. Огнищанин так разозлился на предсказательницу, что был готов убить ее прямо здесь и сейчас, как и полагал правильным в подобных обстоятельствах.

– Ньер…– окликнула Дива. – Пойдем…Оставь ее…

Дива даже не помнила, как оказалась в своем тереме. Она не помнила и обратной дороги. Она только помнила слова ведьмы, которые звучали ее в ушах непрестанно.

В княжеском детинце было тихо. Слуги наместника попрятались по избам. Лишь неустанная стража продолжала нести дозор, скрываясь под навесами. Стройка Трувора тоже встала, и ничего не оставалось главному зодчему, как запереться в гриднице и ждать ясных дней.

– Мы с дядюшкой возвращаемся обратно в Полоцк…– удрученно сообщила Желана. Ее руки ласково, но крепко сжали плечи Трувора. А он тем временем устало смотрел в окно, за которым мерцала серая стена дождя. И даже не расслышал слов полочанки: видно, наместника поглотили личные размышления. – А я так боюсь…– Желана попыталась привлечь его внимание иначе. С самого утра они прятались в гриднице от непогоды и посторонних глаз. После отъезда Росы и Арви полоцкая «княжна» снова принялась за дело, так как ее прошлые усилия ничем не увенчались. Тревога за братьев, находящихся в узилище Полоцка, заставляла девушку неотступно преследовать Трувора и цели «дядюшки» Ярополка. Сегодня она с самого утра не отходила от наместника.

– Чего ты боишься? – проснулся Трувор наконец. В последнее время он часто бывал задумчив. Обычно он терял голову весной, лето проводил весело. Но в этот раз все пошло не так. Весеннюю негу омрачила история с Росой. После такой весны и от лета ждать нечего.