Ефанда почти закончила одеваться, когда раздался стук в дверь. Оказалось, что это пришла Ума. Гостья выглядела дружелюбной, вопреки манере держаться свысока. Даже служанке она улыбнулась как-то ласково.

– Приветствую тебя, Ефанда, – поздоровалась Ума, приветливо улыбаясь. – Я пришла поздравить тебя с твоим праздником…

– С каким еще праздником? – без воодушевления уточнила принцесса, закрепляя поверх основного подола платья грубую распашную юбку.

– Синеус сказал, что нынче ты празднуешь день своего рождения, – Ума растянулась в широкой улыбке, такой же притворой, как и всегда. С Ефандой подругами они не были. И даже враждовали, недолюбливая друг друга.

– Ах, это…Верно. Благодарю, – безразлично глядя на гостью, Ефанда небрежным жестом предложила той присесть в кресло Синеуса.

– Я приготовила для тебя дар…– Ума протянула принцессе широкий золотой браслет с ярко красными яхонтами.

Ефанда вопросительно оглядела гостью, словно не желая принимать подарка. Возникла заминка. Тогда Ума взяла запястье принцессы и аккуратно приладила к нему украшение. Браслет, бесспорно, стоил бы дорого на любом рынке: количество золота и крупные драгоценные камни имели высокую цену. Однако вкус мастера не сумел придать этому изделию дополнительную стоимость. Выполненный очень грубо, этот браслет не был гармоничной или изящной вещью. Надевая такой, краше не станешь.

– Прими в знак моих теплых чувств…– выдавила из себя Ума, которая была рада, что нашла применение ценной вещи, которую не собиралась носить сама.

– Весьма любезно с твоей стороны…– Ефанда оглядела браслет без особого восторга: подарок от Умы был ей не нужен, особенно столь аляповатый.

– Я хотела пригласить тебя прогуляться по саду…– предложила Ума, пришедшая к жене Синеуса с определенной целью. – Погодка дивная…

– Я ухожу кататься на лошади…– ответ Ефанды предполагал отказ.

– А, понятно…– Ума испытывала к невестке неприязнь, но теперь уже понимала, что без ее участия в некоторых вопросах не обойтись. – Какой дивный вид из твоих покоев. И река видна…Кстати, ты знаешь, что вот-вот начнется уборка урожая?

– Мне-то что с того? – Ефанда не заботилась подобными вопросами.

– Матушка только об этом и тревожится…– Ума не знала, как ловчее подвести к интересующей ее теме. – Синеус говорил тебе, что хочет отправить вечером к Рарогу какую-нибудь девушку? Он считает, что наш племянник уже готов к тому, чтобы сделаться мужчиной…

– Конечно, говорил, – кивнула Ефанда, поглядывая на Уму с усмешкой. Ее забавляли неуклюжие попытки дочери Умилы подступиться к заветной теме. Ясно же, что Ума не просто так пришла сюда размышлять о племянниках да украшениях.

– Кто бы мог подумать, как быстро летит время…– размышляла Ума. – Скоро уже будем искать Рарогу невесту.

– Да, в этом вы мастера: Эйрику уже нашли невесту, – едко усмехнулась принцесса, глядя в окно, а не на собеседницу, смотреть на которую ей было неприятно.

– Вот как…Значит, ты знаешь об этой истории? – неподдельно удивилась Ума. Она не думала, что у Синеуса и Ефанды доверительные отношения.

– Конечно, знаю. У Синеуса нет от меня тайн, – заявила Ефанда. На самом же деле Синеус доверялся Ефанде только потому, что иногда по пьяни ему хотелось выговориться. А от принцессы можно было ничего не скрывать – она малоречива, подруг у нее нет, и к тому же она побоялась бы огласить его секреты. Частенько под вечер Синеус заваливался к ней с кувшином вина и своими бесконечными разглагольствованиями, которые она выслушивала молча, а после еще была вынуждена брезгливо принимать его омерзительные ласки. Ефанда привыкла к такому течению времени.