Я пошла на отчаянный шаг – сама позвонила Волынскому, намекнула, что не против встречи. Он пригласил меня в кафе, а потом привёз в свой дом.

Это была самая рискованная авантюра в моей жизни. Мне было очень страшно, но я смогла. Мне удалось подсыпать в виски Волынскому снотворное, и когда он вырубился, я залезла в его телефон. А дальше я сделала всё, как учил Игнат, скачала на телефон какую-то программу, и Игнат сумел удалённо подключиться к телефону. Он скачал оттуда много интересного.

Так мы получили запись, обвиняющую мою мать, а ещё зацепки, которые позволили адвокату Ника найти неоспоримые доказательства его невиновности.

Я надеялась, что мои проделки остались незамеченными. На следующий день Артём позвонил, извинился, что выпил лишнего, я же дала ему от ворот поворот. И вроде как он поверил. Или только сделал вид?

Сейчас я почти уверена, что Волынский узнал, откуда всплыла такая неудобная всем информация. Поэтому мне очень страшно.

– Прошу ко мне в гости, – мерзко улыбается Волынский, открывая дверь машины. – Помнится, в прошлый раз тебе здесь понравилось. Или сейчас ты тоже передумала? – ехидно спрашивает.

– Дом красивый, в отличие от его хозяина, – язвлю в ответ. Терять мне всё равно уже нечего.

– Ну что же, тебе тоже не пошли на пользу последние дни. Ты заметно подурнела.

– И зачем вам такая дурнушка?

– Это тебе пока не нужно знать. Проходи. Тебя там ждут.

Поднимаюсь по ступенькам, передо мной Волынский открывает дверь. Вхожу в гостиную и сталкиваюсь лицом к лицу со своей матерью.

Её глаза пылают ненавистью. Она подлетает ко мне, как фурия.

– Тварь! – отвешивает мне пощёчину, следом летит ещё одна, я уворачиваюсь, но Эвелина впала в ярость и явно жаждет крови. Хватает меня за волосы, губу отжигает болью, во рту появляется привкус крови, лечу на диван, отбиваюсь от матери, как могу.

Артём оттаскивает от меня взбесившуюся Эвелину. Та продолжает сыпать ругательствами и проклятьями.

– Ты поганая скотина! Променяла мать на этого вонючего выродка! Посадят меня, с кем ты останешься, дура набитая! Как ты могла? Да я всё это для тебя делала, чтобы ты на улице не осталась, а теперь, кому ты нужна?

Мне страшно и горько. Потому что в её словах есть правота. И пусть ещё недавно я искренне хотела, чтобы Эвелина попала за решётку, но делала я всё это ради человека, который оказался предателем. Который играл мною, а когда я стала не нужна, просто выбросил на улицу, променяв меня на другую игрушку.

И теперь я действительно никому не нужна.

Эвелина продолжает орать, а мне вдруг становится совершенно безразлично. Я так устала, что у меня просто нет сил.

Вскоре Артём отводит меня наверх и запирает в одной из спален. Ну вот, я снова в клетке, снова в опасности и надеяться мне не на кого.

Я просто ложусь на кровать, сворачиваюсь клубочком, обнимаю живот руками, и, глотая слёзы, начинаю тихонько разговаривать со своим единственным близким, пока ещё не родившимся человечком.

5. Глава 5.

Никита.

– Ник! Ник! – в сознание врывается голос друга. – Вставай, мать твою! – начинает терять терпение Игнат. – Я тебя сейчас снегом натру, засранец!

– Отвали, брат. Я хочу спать, – еле ворочаю языком.

Отстаньте от меня все. Я хочу уйти в коматоз, чтобы не думать, не чувствовать, не вспоминать.

Девочка-солнце. Предательница! Эти её глаза зелёные, эти губы, руки… Лгунья!

Но пятёрка тебе, Алиса, за актёрское мастерство. Вчера я почти поверил. Какой-то вид у неё и правда жалкий был. И эти отметины на руках… Гримм? Скорее всего. Кино было зачётным, я оценил.