Матвей прав. Хоть Алёна и старше меня всего на восемь лет, между нами всегда была пропасть непонимания и отчуждённости. Мы не только внешне не походили друг на друга, но и характерами. Сестра голубоглазая, светловолосая, фигуристая блондинка, точно мама в молодости, а я кареглазая, с прямыми стрелами бровей и упрямой ямочкой на подбородке. Алёна рассудительная и спокойная, я взрывная и упрямая. Сестра обдумывала каждый свой поступок, умело манипулировала людьми, ей ничего не стоило обаять любого человека. Я же могла ляпнуть, не подумав, а в гневе плохо себя контролировала. Алёна, как говорят в народе, «видная» девушка. Этим она сразу бросалась в глаза. Привлекало внимание не только её красивое лицо, но и роскошные длинные волосы. Когда она заплетала косу, то походила на классическую русскую красавицу. Из моих лёгких и пушистых волос коса не получалась, да и терпения заплетать её я не имела, поэтому носила короткую стрижку. Алёна замечательно пела, мне же от природы досталось умение танцевать. Мы не дружили в детстве, хотя я пыталась бегать за сестрой хвостиком, но и, став взрослыми, тоже не нашли общего языка. А потом произошла беда, разделившая нас окончательно. Я знала, сестра винила меня в крахе их тщательно спланированного плана, в том, что Вадима посадили в тюрьму на долгие годы, в том, что она осталась матерью-одиночкой. Меня же изумляло: Алёна и не думала раскаиваться. Она удивительным образом извратила всю историю, ухитрилась обелить себя перед родителями и друзьями, даже нашла оправдание поступкам Вадима. Чем больше проходило времени, тем более причудливые формы принимал её рассказ о произошедшем с ней и Ведениным. Иногда мне казалось: родители отчаянно боятся посмотреть правде в глаза, им страшно вместо прекрасного лица любимой дочери увидеть оскал монстра. Именно поэтому отказываются слушать меня и не принимают ни моих объяснений, ни моих доводов. Соглашаются лишь со словами Алёны, с её толкованием всей истории. За два года я смирилась, но пропасть отчуждения между мной и родными от этого лишь расширилась.

Знакомство Матвея с моими родителями я не люблю вспоминать. Я уговаривала его отложить это знаменательное мероприятие, но он не согласился.

– Давай сделаем все правильно. Ты моя девушка, у нас близкие отношения. Я должен им представиться.

Услышав из его уст про близкие отношения, я покраснела, моя мама была очень щепетильна и совершенно не признавала интим до брака: в этом смысле она довольно старомодна. Узнав о беременности Алёны, она упала в обморок. Удивительно, но она доверяла Веденину, считала его мужчиной безупречной репутации, отчего-то решила, что даже будучи женихом, тот не прикоснётся к её красавице дочери. А уж если она узнает обо мне и Матвее, то сойдёт с ума. Она с трудом смирилась с положением Алёны, почти неделю оплакивала её несостоявшийся брак. Мне показалось, маму меньше расстроило известие о преступлениях Вадима, больше то, что будущий внук или внучка будут расти без отца. Для моей мамы мать-одиночка – это несмываемое клеймо, которое носят лишь безответственные женщины. Я не собиралась признаваться ей в своём грехопадении, хоть и не считала это предосудительным или чем-то плохим. Для меня отношения с Матвеем были самыми чистыми и прекрасными на свете. Разве любовь может быть грязной? Я давно осознала: внешние приличия для большинства людей главнее внутренней сути событий. К сожалению, моя мама трепетно относилась к общественному мнению, для неё потерять лицо – самый страшный позор. Я лишь однажды видела родительницу смятённой, неухоженной и потерянной, когда она думала, что Алёна погибла. А так моя мама в любое время дня и ночи всегда при параде.