Впереди меня ждали съемки для каталога подростковой одежды какой-то новой модной марки. Еще немного, и сегодняшнее утро забудется благодаря вспышкам фотокамеры и многочисленной смене одежды, которые мне предстоит примерять. От одной мысли, что сегодня придется вновь позировать перед камерой, принимать эти банальные позы, которые я так ненавидела, стало тошно. Но лучше уж так, чем эти сальные взгляды старшеклассников и пошлые шуточки, которые они высказывали друг другу, думая, что я не слышу.
- Аня?
Я вздрогнула, едва услышав только первый звук своего имени. Его голос уже не спутаешь ни с каким другим. Остановиться около стены, вдоль которой я шла, или идти дальше, сделав вид, что не расслышала своего имени? Что же делать?
- Ваня? - Я остановилась и встретилась с его обеспокоенным взглядом.
- С тобой все в порядке?
Нееееееееет! Ненавижу этот вопрос. Ненавижу ответ на этот вопрос, погребенный во мне.
- Все хорошо.
Интересно, то, что я секунду назад изобразила на губах, было хоть немного похоже на улыбку? Судя по его глазам и вздернутым бровям, ответ был отрицательным. Ваня провел рукой по своим волосам, взъерошивая их еще больше. Он что, тоже смущается?
- Просто ты так быстро выбежала из кабинета…
- Просто я тороплюсь.
Отлично, Аня! Вот так и рушатся разговоры, которые вполне могли бы быть мостиком к чему-то еще. Хотя, если подумать, зачем мне этот мостик?
- Тогда извини, не буду задерживать. Завтра жду тебя в восемь в этом же кабинете.
- Что?
Мое сердце забилось сильнее. Похоже, я переоценила себя. Я могла находиться с ним рядом. Более того, я хотела этого. И Ваня, кажется, тоже. Несмотря на мое грубое и неприветливое “я тороплюсь”.
- Ну… фотография на стенд. - В его глазах мелькнуло еле заметное веселье.
- Ах да.
Вот дура! О чем я только думала! Такие, как он, привыкли, чтобы девчонки падали у их ног штабелями от одного только его взгляда из-под длинных черных ресниц. Такими темпами и я скоро могу оказаться там же.
- А ты всегда такая молчаливая и задумчивая?
- Да. А ты всегда такой бестактный?
Можно я просто прикушу свой язык и помолчу?
- Да, - ухмыльнулся Ваня.
Мы обменялись понимающими улыбками, как будто только что узнали все самое важное друг о друге. Мимо проходили наши одноклассники, слышался громкий смех и обрывки чужих разговоров, но мы были, будто в другом, каком-то своем мире. Мире только для нас двоих. Я покачала головой, чтобы убрать непонятно откуда взявшиеся романтические мысли. Если спать в комнате с розовыми стенами, и не такое привидится.
- Тогда до завтра, Анна Андреевна Павлова? - прервал наше уединение Ваня.
Он запомнил мое полное имя! Спрятать улыбку! Спрятать!
- До завтра, - пробормотала я, потупив взгляд.
Я прошла мимо него, чувствуя, как моя кожа тут же покрылась мурашками от случайного соприкосновения наших рук. Стоп, Аня! Сейчас я благополучно дойду до выхода и оставлю все свое смятение в стенах этой школы. Только не оглядываться, только не думать о том, стоит ли он еще возле той стены, где остановил меня несколько минут тому назад, смотрит ли он на меня. А ведь я знаю, что смотрит. Я это чувствую.
Один шаг, еще один… Что со мной такое? Наваждение какое-то. Нужно перестать думать. Или думать о чем-нибудь другом. Например, о глобальном потеплении. Это намного серьезней, чем взгляд какого-то парня, от которого бросает в жар покруче, чем где-то в Антарктике медленно тают льды и погибают пингвины. Да к черту пингвинов!
Я обернулась у самого выхода. Я просто не могла не обернуться. Мне нужно было знать, что это не мои буйные фантазии, что я все еще дружу со своей головой, и она отвечает мне взаимностью. Ваня стоит на том же самом месте, где недавно мы были вдвоем. Рядом с ним находится Олеся, о чем-то щебечет, накручивая свой темный локон себе на палец. И я бы делала то же самое, если бы не все те вещи, которые меня сломали. А сейчас я просто сбегаю. Но он смотрит на меня и улыбается. И его улыбка озаряет светом весь этот полутемный коридор, как будто где-то рядом со мной на всю мощь включили прожектор. И, кажется, я ослеплена этим источником света.