- Даже БСДМ не интересно?

- Тебе нравится, когда тебя шлепают по попе? – приподнимает черную бровь, потирая большим пальцем свои губы. Я слежу за пальцем, непроизвольно облизываю губы, кажется опять отвлекаюсь.

- Меня никогда не били.

- Я тоже не собираюсь, только если в шутку.

- Анал?

- Нет.

- Минет? – сексуальный допрос, Давид открывает рот, закрывает его, брови то взлетают вверх, то сводятся к переносице, глаза то на меня, то к потолку. Скромняжка какой. – Куни?

- Ален, - ставит локти на стол, подается в мою сторону, ловя меня взглядом. – К чему такие вопросы? Давай мы все же останемся в платонических отношениях, это будет более благоразумнее.

- А как же потребности?

- Ты о своих переживаешь?

- О твоих! Не хочу, чтобы за моей спиной шептались о твоих изменах. Кстати, у меня есть подруга и ты в ее вкусе, я не буду против, если между вами, - указательными пальцами потираю друг об дружке. – Потом вы можете пожениться, если совпадете в иной плоскости.

- Ты серьезно? Может сразу тройничок организуем, а там и многоженство, благо вера мне это разрешает.

- Я буду главной женой? По вашим там понятиям, муж обязан одинаково уделять внимание своим женам.

- Ну так что? Шокируем по полной программе наших родственников?

- Это шутка? – недоверчиво смотрю на серьезного Давида, в нем нет и намека на игривость. Стало как-то неприятно от предложения. Делить его? Знать, что сегодня ночью не ночует дома, потому что исполняет супружеский долг с другой женой, мне не нравится ни мысль, ни смысл шутки. Вообще не нравится его представлять с кем-то еще. Как собака на сене, и себе не нужен, и чужим не дам.

- Ну, так что?

- Забудь.

- Тогда в следующий раз думай, что предлагаешь, что говоришь, что хочешь получить, потому что импульсивные порывы не есть хорошо. Завтра в два у нас роспись.

- А фата, платье? Гости?

- Ты хочешь свадьбу?

- Да нет, я просто не ожидала, что так быстро, - пасую, опуская глаза на листы перед собой. Завтра я буду замужем. У меня будет муж. Смотрю на обручальное кольцо и не верю. Как быстро меняет жизнь свое направление, я не успеваю ничего предпринять, изменить, даже просто смириться.

- Ален, - берет мои ладони, заставляя поднять голову. – Все будет хорошо, я тебе обещаю. Завтра поедем к твоему отцу, знакомиться.

- Мне стоит позвонить?

- Как хочешь. Можем и не ехать к нему.

- Нет, поедем, - ага, щас, я не хочу лишать себя радости, увидеть, как вытягивается лицо папы и Полины. Особенно второй, пусть эта...дама молча глотает свои ядовитые слюни, а возле меня будет муж. Смотрю на Давида. Он меня не даст в обиду, в этом я уверена.

13. 13

***

- А ты уверен, что ей можно доверять? – спроси меня, как избежать неизбежное, и я подскажу. Хотя нет, не подскажу. Я в тихой панике, контролирую эту панику, но она вот-вот вырвется на волю. А еще у меня жутко трясутся ноги, не уверена, что в состоянии продефилировать сегодня модельной походной, вот сломать ногу - это смогу. Еще потные ладошки, очень потные, ничего в руках не держится, боюсь, что казенная ручка выскользнет из руки в самый ответственный момент, хорошо, что кольцо не надо будет надевать. Уронишь, семейная жизнь не заладится, примета такая есть. Сердце. Бедное мое сердце, оно грохочет с самого утра.

- Я доверяю Вере Николаевне, она всегда присматривает за Хадей, когда дочь находится со мной, - Давид поправляет манжеты на рубашке. Приехал недавно, переоделся. Неужели для него поход в ЗАГС что-то значит? Я лично не придаю большого значения росписи, но красивое платье все же достала из шкафа.