С ней вообще мое давление всегда хуево работало.

Ладно. Иначе сделаю. Компромисс будет.

Пацана и правда лучше подготовить. Мелкий совсем. День-два ничего не поменяет. При любом раскладе Варю к себе заберу. И пацана ее тоже.

— Три дня тебе даю, — продолжаю. — Здесь охрану выставлю. Угрозы нет, но лишним не будет.

Так и есть.

Угрозы нет. Пока что. Даже Черный против меня пойти не рискнет.

— Три дня? — переспрашивает она и хмурится.

— Да, — говорю твердо. — С Черным поговорю. Объясню ему все. Об этом можешь не волноваться.

Напрягается вся. Струной натягивается.

— А тебя…

Блять.

Никак не привыкну.

—…и твоего сына, — прибавляю. — Заберу к себе. Тут без вариантов. Первое время вам лучше жить в моем доме.

— Ты же сказал, — сглатывает нервно. — Угрозы нет.

Молчу.

— Сказал, — продолжает тихо. — Что поговоришь.

— Поговорю, — выдаю. — Скажу, что ты моя женщина. Это снимет любой напряг.

Теперь она молчит.

Переваривает.

— А моя женщина со мной живет, Варя.

Так ее припечатываю.

+++

Понятно, что так легко все закончиться не может.

Я стала свидетелем преступления. Видела тех, кто был в комнате. Вряд ли смогу вспомнить кого-то кроме Черного. От волнения лица других людей как будто смазались. Но они об этом не знают.

Виски дико пульсируют от боли. Сердце колотится.

Все. Нужно заставить себя успокоиться. В какой бы ситуации не оказалась, нужно позаботиться о моих детях.

Мое волнение им на пользу не пойдет.

Стараюсь выровнять снова сбившееся дыхание.

Представляю, как и правда переезжаю к Байсарову. С Богданом. Как все затягивается, и Джамал узнает про детей.

Своих — может быть примет.

Но мой сын так и останется для него чужим. Мне это понятно. И раньше было понятно тоже.

Нет, нет.

Джамал сказал, что все решит. И я ему верю.

И мне нужно что-то думать. Работу искать. Срочно. Но это все завтра. Утром.

Сейчас хочется подняться к себе, принять душ, лечь и постараться выспаться.

— Ладно, мне пора идти, — говорю.

— Пойдем, — кивает, соглашаясь.

Байсаров провожает меня до самой двери.

— Три дня, — еще раз напоминает.

Заторможенно киваю.

Да. Три дня на то, чтобы как-то со всем разобраться. А если не получится, придется переехать к Джамалу. Выбора нет.

Джамал буравит меня взглядом.

Язык просыхает к нёбу, и с трудом удается разлепить губы.

— Спасибо, — замечаю тихо. — Мне нужно идти.

Рефлекторно тянусь за сумкой, но на плече ничего нет.

Ключи…

— Что? — тут же спрашивает Джамал.

— Сумка, — говорю. — В раздевалке осталась. И вещи.

— Завтра привезу.

Он приваливается бедрами к перилам лестницы. Видимо, ожидает, пока в квартиру зайду.

Рассеянно веду головой, поворачиваюсь к двери. Аккуратно стучу. Звонить не хочу, чтобы Богдана не разбудить.

Надеюсь, Крис услышит.

Через время доносятся шаги по ту сторону.

— Крис, это я, — выдаю.

Щелкает замок. Дверь распахивается.

— Варь? Ты же говорила…

В проеме показывается удивленное лицо Крис.

Подруга осекается, заметив позади меня Байсарова.

— Я раньше освободилась, — смотрю на нее, давая понять, что потом все объясню.

Крис без слов понимает.

Приоткрывает дверь шире. Отходит вглубь коридора.

— Вечером заеду, — хриплый голос обжигает.

Поворачиваюсь.

— Вещи твои верну, — добавляет Байсаров.

— Хорошо, спасибо.

Прохожу в квартиру. Закрываюсь.

— Он, — тихо роняет Крис. — Знает?

Отрицательно мотаю головой.

— Тогда…

— Давай потом поговорим.

Конечно, ничего рассказывать нельзя.

Но сейчас у меня совсем нет сил. Сумасшедший вечер изматывает. Вмиг накатывает жуткая усталость.

До этого момента еще как-то держалась. На вспышке шока, на адреналине. Теперь, оказавшись в квартире, немного расслабляюсь — вот и накатывает.